«Да, этот человек, оставшийся сидеть у моста через реку со свинцовыми водами, лжец. Он врал себе. Размышлял о верности и любви, но сам сменил не одну красотку в Танжере и так и не решился взять на себя ответственность за отношения, оставив их в неопределенном состоянии до самого конца. Он порицал современную культуру, но сам хотел стать ее частью, он хотел примкнуть к «красивым людям». Он говорил, что его стихи нигде не нашли пристанища, но все песни его группы написаны именно им. Он не знал, что делать и кем быть, поэтому так и молчал и крутил головой по сторонам, стараясь сохранить своё положение. Он думал о предателях, которые его окружают, о людях, которые бессердечно манипулируют людьми, но и сам оказался не лучше их в бездействии своём. Он самый лучший человек – лжец, что в самом конце решил рассказать правду. Надеюсь, с ним всё будет хорошо.

Берроуз в своём творческом завещании просил пробить дыру в Большой Лжи. Пробить за него. Пробивать так же, как пробивал её Аллен34 – одним фактом своего существования, существования такого вольнодумства и свободы, заключенных в одной голове. Эта книга пыталась пробить дыру в Большой Лжи другой ложью.

Грязь… Солнце… Дождь… И снова Грязь. Удалось ли разорвать этот круг? Ведь что-то невозможно смыть с себя. Например, холод ее руки или осознание того, что не смог помочь, когда мог. Никто бы не смог, а ты мог. И не стал этого делать. Что еще ты можешь не сделать, только потому, что не захочешь? И сколько из этого принесет тебе потом боль? Сколько из этого принесет боль другим? А что делать, когда закончатся все книги и все песни будут написаны и прослушаны? Что ты сделаешь тогда? Когда закончатся сеансы во всех кинотеатрах мира, потому что нечего будет показывать – ВСЕ уже видели ВСЁ. Останется только одно – говорить самому».

СЧАСТЬЕ.

СЧАСТЬЕ.

– Вдали город? Как будто море…

– Ясное дело. После дождя как не быть морю?35

Я держал Её на руках под дождем, холодную и недвижимую, а моё сжавшееся от боли сердце заставило моё тело дрожать.

– Как же так, как же так…

Будущее без Неё проносилось у меня перед глазами. Оно несло в себе множество перемен и понимание того, что я не успел сказать Ей самого главного и единственно важного. Но было поздно. Я один.

Неожиданно Она всхлипнула. Я застыл. Её губы стали беззвучно двигаться. Она закашляла. Из Её закрытых глаз покатились слёзы.

– Ты… – Я не знал, что сказать. – Ты же замёрзла, сейчас…

Обернул Её в своё пальто. Она прижилась ко мне головой и плакала.