– Что же привело вас тогда во владения графа Лейстера? – спросила Елизавета. – Очень странно, что обманутым оказался не только судья, но и сам граф Лейстер, ваш старый товарищ по оружию. Милорд Лейстер, на каком основании вы поддерживаете донос на лорда Сэррея, поданный мне лордом Бэрлеем? Вы слышите, что говорит ваш бывший друг? Он утверждает, что судья был обманут каким-нибудь лжецом.

– Я с удивлением и грустью смотрю на то, что здесь происходит, ваше величество, – ответил Лейстер. – Еще вчера, когда лорд Бэрлей передал вам просьбу лорда Сэррея, я был поражен и глубоко огорчен, что лорд Сэррей выбрал себе посредником не меня, а лорда Бэрлея, и сейчас же у меня явилась мысль, что, может быть, и я был кем-нибудь обманут. Уже довольно давно лорд Сэррей не принадлежит больше к числу моих друзей. При тех отношениях, которые существовали между нами в последнее время, для меня был непонятен приезд лорда Сэррея в мои владения, так как мне не приходило в голову думать, что он может нарушить свое слово или считать меня способным на измену. Я спросил о цели приезда лорда Сэррея у человека, который является моим заместителем в Лейстере, а именно у сэра Кингтона, и выслушал от него то, что имел уже честь доложить вам. Я пригласил сюда сэра Кингтона; он лично подтвердит свои слова и может засвидетельствовать, что я всегда рекомендовал ему крайнюю осторожность по отношению к лорду Сэррею.

– Подойдите поближе, сэр Кингтон, – позвала Елизавета, – и скажите всю правду, без утайки. Помните, что дело идет о вашей жизни. Правда ли, что вы подали жалобу на лорда Сэррея? И если это правда, то объясните, что побудило вас на этот поступок? Не скрывайте ничего! Может быть, вам известно, что лорд Лейстер тайно поддерживал лорда Сэррея? Я даже не допускаю этой мысли, но случаются и невероятные вещи.

– Ваше величество, – воскликнул Кингтон, опускаясь на колени перед королевой, – если кто-нибудь был обманут в этой истории, то прежде всего и больше всех лорд Лейстер. Сознаюсь, что я сам заблуждался и ввел в заблуждение своего господина. Граф Сэррей дал слово лорду Лейстеру, что, при соблюдении известных условий со стороны моего господина, он никогда не покажется в пределах графства Лейстер. Зная, что обещания, данные моим господином, ничем не были нарушены и не допуская мысли, что граф Сэррей может изменить своему слову, я объяснил себе приезд графа только тем, что он явился в Лейстер с целью склонить наших католиков в пользу королевы Шотландской. Лорд Сэррей отрицает, что он приехал во владения лорда Лейстера с какой-нибудь политической целью; пусть он тогда объяснит свое присутствие в Лейстере. Ему придется еще раз нарушить данное слово и, к своему величайшему стыду, убедиться, что его подозрения относительно лорда Лейстера были совершенно неосновательны.