Княгиня Анна, некрасиво скривив рот, ответила:

— Я ему объясню. Мать! А решили вы с королём Коломаном правильно! Пусть будет у моего Владимирка добрая невеста. Чтоб вырос и не предавался греху со всякими там блудницами греческими!

Уколола поморянка его словами больно, отвернулась, пошла прочь, только плечи вздрагивали от рыданий. Стоял Володарь посреди двора, хмуро глядел ей вслед, понимал её чувства, её боль, но прыгнуть выше себя не мог.

«Слаб я! До чего же слаб! Разрушил семью свою! Может, мать права? Нельзя же так, христианину двух жён иметь!» — в отчаянии кусал князь уста.

...Княгиня Анна неожиданно явилась к нему в ложницу посреди ночи, расточая вокруг себя терпкий аромат ромейских благовоний. Навалилась на Володаря пышным своим телом, вся пылающая страстью, стиснула в объятиях, растормошила, пробудила плотское желание. Словно и не было слёз горькой обиды, не было истошных давешних криков, не было жалящих, злых слов. Овладевая ею, ощущая рядом с собой её упругое, молодое тело, полное ненасытного жара, отвлекался на время Володарь от своих невесёлых дум, от переживаний и сомнений. После он поймёт, что хитрая жена этого и добивалась, хотела она огнём страсти привязать его к себе, заставить забыть о стареющей гречанке. Что ж, отчасти цели своей Анна достигла. После лежала, уткнувшись лицом в подушку, исподлобья поглядывала на него, лукавинкой блестели в свете свечей её большие глаза.

Вопли и склоки в доме после той бурной ночи прекратились. Однажды вечером, спустя пару недель княгиня доверчиво склонила белокурую голову Володарю на плечо и тихим шепотком объявила ему:

— Робёнок у нас будет!

Как было тут не дрогнуть сердцу. Вся исцелованная, обласканная, Анна расплакалась от радости. Большие, сильные длани её обхватили Володаря за шею, уста шептали слова любви, князь молча гладил жену по распущенным волосам, стискивал уста, но перед взором его всё стояла Таисия в дорогих наволоках, и, как наяву, слышал он её слова: «Скучала без тебя!»

ГЛАВА 87

ГЛАВА 87

Гонец от Мономаха сидел посреди горницы на широком, обитом бархатом коннике. Володарь, разворачивая тугой свиток, увенчанный серебряной печатью, вслух читал собравшимся боярам и старшим дружинникам предложения владетеля Переяславля.

«Собираются нынче князья русские на снем. Посылай, брат, людей своих али сам езжай. Местом для снема княжого выбран нами Витичев...» — писал Мономах.

За скупыми словами послания угадывалось многое. Хотел умный сын Всеволода прекратить череду бесполезных нескончаемых усобиц на Волыни. Как снем в Любече установил мир в Черниговской и Ростовской землях, так теперь надлежало поступить и на Червонной Руси. Но не всё было столь просто. Тогда, два с половиной года назад, главный противник Мономаха князь Олег был побеждён, разбит и вынужден довольствоваться тем, что ему дали, теперь же первым хищником был Святополк, всё никак не желающий отступиться от богатств Свинограда, Теребовли и Перемышля.