— А все парочки туда ползают. — Калугин хохотнул как Кощей Бессмертный. — Вперёд их добрался, через лес, напрямки… Упал в шезлонг на волнорезе и наслаждался отборным русским порно… Как ноги длинные ломал над головой, как на колени ставил и как она строчила ему минет…

— Может, не надо подробностей, — попросила Мансурова.

— Извини, — пробормотал Калугин и продолжил свой захватывающий рассказ: — А потом твой муженёк меня срисовал и они тут же приподнялись… Давай шмотки по всему пляжу собирать… Перепугались детишки не на шутку, а потом в кустах отсиживались, как два похотливых кролика, аж самому смешно было. — Он громко рассмеялся, а я почему-то вспомнил Саньку Мартынова.

— Обратно я тоже вернулся через лес, — продолжал он. — Человек-шлагбаум просто обалдел, когда они добрались до гостиницы: девочку было просто не узнать, как будто её протащили через роту солдат.

— Да ладно! — засмеялась Ленка. — Ты наговариваешь на моего Эдичку. Я девять лет с ним прожила и такой прыти не наблюдала. Один раз в неделю, еле-еле, и то — с перекуром.

«Нет, она меня точно не любит», — заключил я после этих слов.

— Послушай, Андрей, а зачем ты его в Небуг отправил? — спросила Мансурова.

Боже, как мне хотелось в тот момент выпить, как мне хотелось заключить в свои ладошки холодный бокал пива с пенной шапочкой. Казалось, в моих венах бежит не кровь, а горячий песок, и нестерпимый жар растекался по всему телу, и растрескавшийся опухший язык еле ворочался во рту.

Я знал, что меня ждёт спасение, а именно: заначка в две тысячи рублей, приклеенная на лейкопластырь к спинке кровати с внутренней стороны. Это был неприкосновенный запас, который я сохранил на чёрный день, и он, похоже, настал.

Мансурова полагала с моих слов, что у меня уже не осталось ни копейки. Из милосердия она подкидывала мне сотню-другую, и этих подачек хватало на «полноценную» жизнь, если учитывать, что бутылка водки стоила полтинник, а пачка сигарет — двадцать рублей.

— Ну-у-у, ты же знаешь… Резо приезжал со своими бандитами, за ним приезжал… Я боюсь даже подумать… — В его голосе чувствовалась неуверенность, и это чувствовалось даже через штору.

— Не ври, Андрюша, не ври, — перебила его Мансурова. — Я спрашивала у официанток… Приезжали какие-то крутые, но Эдуардом они не интересовались. Они просидели два часа в приватке и уехали под утро. Ты распорядился, чтобы их обслужили лучшим образом. Им никто был не нужен, даже стриптизёрша. Они решали какие-то свои вопросы. Может, что-то праздновали.

Калугин рассмеялся.

— Ну, Ленка, ну, лиса! Выкупила старого волка!