Циби и Магда говорят ей слова утешения, делятся собственными, наиболее щемящими историями, но ни одна не может объяснить, почему Ливи вновь и вновь переживает смерть той девушки. Может быть, потому, что эта простая история символизирует микрокосм всей ее жизни в Биркенау – ночь, когда она выжила, а другая девушка умерла.
Ночь, когда Мала, сказав несколько слов в нужное ухо, спасла ей жизнь.
В этих воспоминаниях есть ужасная соразмерность, думает Ливи, представляя, как везла на тачке в крематорий тело умершей переводчицы.
Глава 30
Глава 30
Полдневная жара невыносима, и Ливи с Зигги на несколько минут спасаются в кафе. Ливи нервничает и боится. Нервничает, потому что намерена поднять тему, которая с головой окунет Зигги в прошлое, а он предпочел бы его забыть. Ей это становится очевидным после двух месяцев встреч, когда Зигги ни разу не заговорил о жизни в плену. А боится, потому что, если он не сможет рассказать о своем прошлом, у них, вероятно, нет будущего.
– Ливи, ты чем-то встревожена, – говорит ей Зигги, пока они занимают свои места. – По пути сюда ты и слова не вымолвила.
– Я не встревожена, – поспешно отвечает Ливи и потом добавляет: – Может быть, чуть-чуть.
– Ты мне скажешь?
Когда Зигги обращает на Ливи все свое внимание, как сейчас, она приходит в волнение и теряет дар речи.
– Закажем напитки?
Ливи открывает меню:
– И тогда ты мне скажешь?
Часть ее существа не желает открыто поговорить с Зигги сегодня. Или в другой день.