– Что расстраивает больше всего, так это воспоминания о наших последних днях во Вранове. – Она приподнимается и садится. – Каждый вечер мы садились за ужин – еды было немного, но определенно больше, чем у вас, – мы садились за стол, молились за вас обеих и ели. Я принимала еду как должное, иногда даже принимала присутствие мамы и деда как должное. Они всегда велели мне прятаться, не быть на виду, превратиться в призрак. Иногда я выходила из себя, кричала на них, требуя, чтобы отпустили меня отправиться на ваши поиски. – Магда смахивает слезу.

– Мне жаль, Магда.

– Моя безопасность значила для них очень много, но я не хотела быть в безопасности, я хотела быть с тобой и Циби. И потом мое желание исполнилось, вопреки желанию мамы и вашему. И никому от этого не стало хорошо, и меньше всех мне. – Магда плачет, и слезы падают на ее округлившийся живот.

Ливи забирается в кровать, и сестры ложатся обнявшись.

– Магда, думаешь, мы не понимали, как мучительно тебе было не знать, что с нами случилось? Ты, наверное, с ума сходила. На твоем месте я наверняка наделала бы глупостей.

– Например, уступила бы Висику? – Магда улыбается сквозь слезы.

– Этот парень – надеюсь, он мертв, – с горечью произносит Ливи. – Да, я не стала бы обращать внимания на слова мамы и чьи-то еще, и, вероятно, меня убили бы.

– Ну в таком случае надо радоваться, что я осталась дома.

– И потом, Магда, ты приехала, толстая и сильная, – поддразнивает Ливи, но тут же становится серьезной. – И слава Богу! А иначе как бы мы вынесли все эти марши, если бы не ты?

Циби сообщает Магде и Ливи, что снова беременна, и Ицхак просит приятеля отвезти его и сестер на ферму. У Меллеров скоро будет трое детей, думает Ливи. Эти новые младенцы появятся на свет в атмосфере национальных устремлений превратить страну в процветающую и культурную еврейскую родину, и они с сестрами вносят в это свой вклад.

– Поторопись и выходи замуж, Ливи, – говорит Циби. – Мы хотим наполнить наши дома младенцами.

– Я не собираюсь выходить замуж только для того, чтобы у твоих детей появился еще один кузен! – в негодовании произносит Ливи.

– Я и не предполагаю, что это единственная причина, котенок, – отвечает Циби. – Но ты ведь любишь Зигги, да?

– Не знаю!

Циби смотрит на Магду:

– Она в порядке?

– Я здесь, Циби. Можешь сама меня спросить.

– О Господи, что с тобой? – спрашивает Магда. – Дело в Зигги? Что-то не так?

Ливи вдруг начинает плакать.