Ники постучался в дверь дома Сэма Борелли на Эллсворт-стрит. Из распахнутых окон гостиной неожиданно грянул смех. Ники заглянул внутрь. Дом был до отказа набит участниками театральной труппы и какими-то незнакомыми людьми – вероятно, скорбящими родственниками покойного. Впрочем, скорбящими их было трудно назвать, они чествовали Сэма – едой, выпивкой и танцами. Таких поминок Ники еще не видывал.

Ники вошел в дом и немедленно угодил в объятия Тони Копполеллы.

– У Сэма я сыграл свой первый спектакль, получил свою первую роль! Гильденстерн в «Гамлете».

Ники похлопал Тони по спине и ободряюще улыбнулся. Актеры все события в своей жизни – влюбленность, женитьбу, смерть любимого человека или рождение ребенка – помечают ролями, сыгранными в то время. На жизнь они смотрят из-за кулис, выходя на сцену или уходя со сцены. Уход Сэма заставил Тони вспомнить свой первый выход.

Ники протискивался сквозь толпу. Кто-то из коллег доброжелательно похлопывал его по спине, кто-то выражал свою скорбь объятиями, но Ники хотел отыскать Каллу. Он прошел через кухню, выбрался на заднее крыльцо и во дворике наконец нашел ее в узком кругу друзей. Она беседовала с сестрами. Фрэнк Арриго разливал напитки, обслуживая собравшихся.

Ники тронул Каллу за плечо. Она обернулась, увидела его и расплакалась. Он обнял ее.

– Все наладится, – утешал он.

– Как?

– Наладится – и все. Поверь мне.

– Ладно.

– Что мне сделать для тебя?

– Просто останься.

– Остаюсь.

Ники решил быть полезным. Пошел в кухню и подогрел остывшую еду, потом расставил ее на подносах. Артисты вечно голодны, и как только подносы и подставки пустели, Ники уносил их и снова заполнял снедью. Он прошелся по комнатам, собрал пустые тарелки и бокалы. Потом вернулся в кухню, перекинул через плечо полотенце и вымыл посуду для новой партии гостей, пришедших выразить свое уважение семье Сэма Борелли.

Фрэнк Арриго пронес через кухню мешок со льдом.

– Спасибо за помощь.

– Не за что.

– Ты настоящий друг Каллы.

– Она необыкновенная.