– Фёдор Данилович! – вскрикнул князь.

Настроение толпы разом изменилось.

– Кто поднял руку на князя?!

– Вот он! Держи его!

– Не дадим в обиду Александра!

К помосту пробивались в это время дружинники из дружины сбежавшего князя Василия. Они окружили Александра лесом наклонённых пик, намереваясь защитить от любой опасности. Но опасности уже не было. Толпа словно опомнилась.

– Взять бунтовщиков! – глухо приказал Александр.

Крикуны, зачинщики бунта стремились теперь сбежать, растворившись в толпе, но их хватали и скручивали.

Александр повернулся к численникам:

– Поезжайте назад, во Владимир. Я разберусь и с вашим счётом, и с вашей данью.

И вновь обратился к дружинникам:

– Всех виновных – к столбам! И догоните князя Василия. Он – тоже изменник.

К вечеру на вечевой площади запылали костры. Площадь всё так же была полна людьми, но теперь на ней сделалось почти тихо. Привязанные к столбам, полуобнажённые мятежники тоже молчали, понимая, что на этот раз князь не проявит своего обычного милосердия. Чаша терпения переполнилась.

– Не супротив меня эти люди восстали, – глухо произнёс князь, вновь поднявшийся на помост, теперь почти пустой. – Супротив Руси поднялись, её под удар поставить хотели, на растерзание отдать. Я ведаю, кто за ними стоит и кто им платит. Но раз они купились за грязные сребреники, то пускай и отвечают.

Князь повернулся к палачам:

– Вы знаете, кому что назначено в наказание.

И началась расправа с бунтовщиками. Кому-то выкалывали глаза, кому-то рвали ноздри, кому-то выжигали клеймо на лбу. Впрочем, большинство были только биты кнутами.

Страшные вопли оглашали площадь. И как ни странно, никто из тех, кто ещё несколько часов назад готов был поддержать бунтовщиков, ныне им не сочувствовал…

Александр стоял, опустив голову, шепча молитву.

Последним в ряду приговорённых у столба стоял его сын, в оковах, тоже обнажённый до пояса.