ГЛАВА ВТОРАЯ
1
Фельдшера установили, что ранение Коврова не тяжелое, пуля не раздробила кости, она прошла по мякоти бедра, где зияла теперь большая рваная рана.
После нескольких часов сна Коврову стало легче. Горбылевский сообщил ему о случившемся.
Ковров набрался сил и вначале спокойно слушал Горбылевского, но не успел тот закончить, как он взмахнул ослабевшими руками, на которых виднелась кровь, въевшаяся в кожу, и, схватившись за голову, выкрикнул с возмущением и горечью:
— Не понимаю, что Савельев делает! Не сегодня-завтра начнется жестокая война, а тут на тебе, ссора! Нет, вы сделайте там все, но Дидова не отпускайте. А ты, Давид, будешь замещать меня. Действуй! Неудачный у нас председатель. Бери все в свои руки…
Вдруг со скрипом распахнулась дверь избы, и на пороге появились Дидов и Пастернаев.
— Ну вот, комиссар, я бандитом стал, а отряд мой — шайкой! Чего же мне тут с вами делать? Суди как хочешь обо мне, а я как стемнеет, так и выметаюсь отсюда. Я пришел попрощаться с тобой… Спасибо тебе за все…
— Постой! Постой! — строго сказал Ковров. Его выразительное, бледное лицо исказилось от сильной боли. — Я все знаю, мне вот Горбылевский рассказал. Конечно, Савельев неправ. Мы вот все, — показал он на Горбылевского и Пастернаева, — считаем тебя замечательным командиром. Я тебе уже об этом говорил, также говорил и о недостатках твоих, да и у кого из нас их нет… Ты успокойся! Мы не дадим тебя в обиду.
— Нет, я все равно уйду. Какой-то штрычек еще будет колоть меня… Не потерплю!
— Фу-ты, он опять за свое! — вздохнул Пастернаев.
— А то как же! Мои люди гибнут, а я буду молчать? Люди в пути нахлестались ручьевой воды, а тут — бух! — ржавой селедкой угощают. Это ж холера, черт возьми!.. Нет, Сергей, я ухожу!
— Да подожди же ты горлом брать! — вдруг раздраженно прервал его Ковров. — Заладил свое! — И па скулах его появились яркие пятна, посиневшие губы задрожали.
Горбылевский озабоченно взглянул на Коврова, затем на Дидова и умоляюще сказал:
— Товарищи, оставим комиссара в покое, ему трудно, сколько крови потерял… Пойдемте договоримся сами…
— Нет, нет, — возразил Ковров.