Вдруг из черноты захода вылетел пронзительный вопль. Вся толпа на минуту насторожилась, потом пошатнулась и отхлынула во все стороны. Защелкали затворы винтовок, раздалась команда… Губатов, англичане и штабные оказались отброшенными за курган.

Из захода выскочил, шатаясь, с растопыренными руками солдат. Он сорвал маску и упал на траву. Вслед за ним выбежал другой, третий — без оружия, с всклокоченными волосами. Они, сорвав противогазы, как пьяные, валились на землю.

Губатов приказал готовить взрывы.

4

В полдень коротко громыхнул гром и полил крупный дождь.

С гор понеслись бурные, вспененные ручьи. С обрывов каменоломен, с обеих сторон карьера летели желтые водопады, сливаясь в клокочущие потоки, несущиеся с необыкновенной силой по низине карьера мимо заходов, увлекающие за собой белые камни, доски, траву…

Когда тучи рассеялись, жаркие лучи солнца снова упали на мокрую степь. Все заиграло веселым, животрепещущим блеском. Воздух стал свеж и чист.

Звонко напевали ручьи.

Из карьера, наполненного водой, сразу в несколько заходов ворвались мощные потоки и неудержимо с шумом понеслись в глубины подземелья.

В туннелях каменоломен поднялась тревога. Известие о хлынувшей воде подняло всех на ноги. Хватали детей, поднимали больных и раненых, с факелами и фонарями метались, и казалось, эту сорвавшуюся людскую массу теперь ничто не сможет остановить…

Когда добежали до галерей, по которым, пенясь, журчала вода, люди столпились в пересекающихся туннелях, падали плашмя, прямо грудью в воду, погружали головы и жадно пили, пили… Наполняли ведра, кастрюли, бочонки, поили детей, больных, умывались, смеясь, радуясь неожиданному счастью.

Некоторые старики из беженцев снимали шапки, крестились, кланяясь воде. Женщины следовали их примеру. Другие подшучивали над ними:

— Молитесь, молитесь, бабки…

…Ковров вызвал пятнадцать каменорезов из местных партизан и жителей. Рассказал им, что обошли все подземелье, перещупали все заходы и галереи, но… выхода нет.

— Я хочу посоветоваться с вами, товарищи: нельзя ли где-нибудь прорезать дыру в таком месте, чтобы можно было уйти незамеченными, — где-нибудь в самых дальних штольнях, на окраине?..

Ковров пристально вглядывался в плотно теснившихся вокруг него бородатых бледных партизан.

— Вспомните, товарищи, — продолжал он, — как наши старые большевики, политкаторжане, уходили из царских тюрем и с каторги. Они делали подкопы. В карманах, в сапогах выносили землю, руками, ногтями скребли, а все же вырывались на волю из-за толстых стен и решеток… Неужто здесь, где кругом нас верст на десять тянется подземелье, мы не найдем места, чтобы прорезать выход?