Крепкое вино ударяет в головы гостей.

Французский полковник Маршан не садится после тоста. Он поднимает вновь наполненный бокал и, плавно поводя рукой, говорит, картавя, по-русски:

— За кгымский табак, за пгекгасное кгымское вино, за гюс-ский хлеба-соль — виват!..

Звенит хрусталь.

— Виват!.. Виват!..

— За крымский табак, — многозначительно повторяет представитель французских табачных фирм мосье Жерар.

Иссякает вино в бутылках, графинах, кувшинах. Мечутся лакеи, балансируя подносами. Ловко и быстро меняют тарелки, ставят новые закуски, новые вина…

Благочинный Станиславский взволнованно гладит черную роскошную бороду. Сухими пальцами цепко сжимает наперсный крест. Все почтительно умолкают, когда медлительно приподнимается его сухая плечистая фигура в шелковой рясе.

— Господь бог, — скорбно говорит отец Станиславский, — видит многострадальную Русь, посылает победы Христову воинству. Мы должны верить, что через годины испытания Русь пройдет и воссияет над ней снова венец монарха. Огромные массы народа русского помнят о боге, и та ложь, которую внушают большевики, недолго будет закрывать очи российскому гражданину и крестьянину. Будем твердо верить, господа, что через несколько месяцев сможем присутствовать на коронации нового государя. А Крым, эта жемчужина Российской империи, будет по-прежнему сиять в царской короне.

Едва окончил свое слово благочинный Станиславский, медленно поднялся Абдулла Эмир. Черный сюртук топорщился на его жирных плечах; он приложил ладони к бритому лбу, словно собирая свои мысли, и вдруг взмахнул короткими руками, на пальцах которых сверкали золотые перстни.

— Господа русские генералы и господа французы и англичане! — воскликнул Абдулла Эмир. — Татарское население Крыма жаждет национальной свободы. Цветущий Крым идет на помощь русскому государству с тем, чтобы в будущем менять свои табаки и вина на русский хлеб, чтобы в будущем нация крымских татар имела свое самостоятельное правительство.

Абдулла Эмир, багровея, продолжал:

— Мы приютили вас, господа русские генералы, потому, что наша совместная цель — это уничтожение красной заразы. Но там, где говорят о Крыме как о части Российской империи, наши цели разъединяются, господа!..

Шепот возмущения прошел по рядам гостей. Полковник Маршан, тонко улыбаясь, разглядывал на свет вино в бокале. Капитан Хоппс сумрачно жевал синими губами. Абдулла Эмир продолжал стоять, грузно наклонившись над столом. Генерал Михайлов встал и, подойдя к генералу Губатову, шепнул ему что-то. Генерал Губатов, нервно кусая губы, взял салфетку и карандашом от аксельбантов написал на ней несколько слов. Потом подозвал лакея и, передав ему салфетку, кивнул в сторону Абдуллы Эмира: