— Я и сам уж не помню, когда видел ее. Пишет, что очень хочет приехать.

— Приветствуйте ее от меня, скажите, что окончание статьи пришлю незамедлительно.

Вошел Эвелинг. Сдержанно поздоровавшись, сел в сторонке.

— Что случилось, Эдуард? — спросил Энгельс. — Где Тусси? Вам нездоровится?

— На здоровье не жалуюсь, дорогой Генерал, — ответил Эвелинг, вставая. — И Тусси хорошо себя чувствует, она скоро придет.

— Почему же вы такой... как говорит господин Степняк, будто не в своих санях?

— Да опять этот Гайндман, — презрительно сказал Эдуард. — Хочет сорвать нам демонстрацию, договаривается с полицией, чтобы разрешили занять Гайд-парк под его митинг.

— Оппортунисты бешенствуют, — добавил Степняк. — Никак не могут примириться с поражением на Международном конгрессе.

— Сорвать демонстрацию они не смогут — сил таких у них нет, — сказал Энгельс. — Пусть бешенствуют, пусть договариваются с кем угодно, а рабочая демонстрация состоится. Гайд-парк большой, поставим свои трибуны, пусть народ решает, с кем ему идти. Оппортунистов надо не бояться, а бороться против них. Бороться! Чем больше мы одержим побед, тем больше будет у нас сторонников.

— Все это так, Генерал, правильно, однако...

— Тяжело? — не дал ему закончить Энгельс. — Борьба легкой не бывает, друзья мои. Первое мая мы выиграем. Я верю. Что могут противопоставить нашим лозунгам оппортунисты? Сговор с предпринимателями? Рабочие на это уже не пойдут, их довольно долго водили за нос. Что же еще? Эволюцию вместо революции? Тут уж извините... Пролетариат теперь достаточно сознателен, он не станет поддаваться лживым проповедям, жизнь учит его лучше всякой агитации.

За окнами полил дождь, мелкие капли застучали по стеклам.

Энгельс подошел к окну, остановился, задумался.

— Если еще и погода подведет... — удрученно проговорил Эвелинг.

— Для революционеров нет подходящей погоды, Эдуард, — не оборачиваясь сказал Энгельс, — все ветры дуют им в лицо. Демонстрация состоится при любой погоде. Как вы думаете? — обратился к Степняку.

— Если Генерал отдает команду наступать, никакая погода не может быть помехой, — четко ответил Сергей Михайлович.

Энгельс посмотрел на него, отошел от окна.

— В данном случае вы преувеличиваете, молодой человек, — сказал Энгельс. — Генералы революции не командуют, а выбирают ситуацию и ведут массы, сами ведут.

— Именно это я имел в виду, — улыбнулся Степняк.

На ступеньках послышались быстрые шаги.