– Тогда я ухожу.

Я испытал огромное облегчение, мне было грустно, но спокойно. Потрясенная, Нура схватила меня за руку:

– Я… я этого не хочу…

– Я люблю тебя, я люблю Аврама. Я мечтаю только о вашем счастье.

Нура обмякла. Теперь, после жестокой ссоры со мной, она понимала, что теряет меня. И ее любовь вспыхнула с прежней силой.

– Прости, Ноам… – И она разрыдалась.

Я слабо улыбнулся. Нура оценила величие моей жертвы, и это дало мне силы устоять. При такой поддержке солдат Ноам лучше исполнит приговор генерала Ноама. Медленно, на негнущихся ногах, я тупо брел к своему шатру, чтобы собрать вещи. Как все теперь стало для меня ясно! Дать им прожить их годы блаженства, а потом принять Нуру. Пусть мне предстоит пройти долгий зловещий тоннель, в конце его меня будет ждать свет.

Послышались крики. Женщины указывали на какое-то несущееся на нас черное облако. Я мгновенно догадался, что происходит: предупрежденные родителями птенца вороны летели, чтобы отомстить.

– Где Аврам?

Мстительность ворон может сравниться только с их памятью. Мастерицы распознавать лица, они никогда не забывают врага. Хуже того, они указывают его своим сородичам, иногда на протяжении многих поколений. Аврам относился к другому народу долины.

В тот миг он обходил заваленную отбросами окраину деревни, любимое место ворон – те, подобно крылатым шакалам, питались нашими отходами. Услышав женские крики, он посмотрел, откуда они раздаются. К несчастью, забыв об опасности, он подставил летучему отродью спину. Агрессивные и бесстрашные, вороны накинулись на него и принялись рвать крепкими клювами кто лопатки, кто затылок, кто плечо, кто шею или даже виски, после чего взмывали в воздух, чтобы сделать новый заход. На сей раз они уже не пугали, они терзали и раздирали на части – они хотели получить шкуру того, кого считали убийцей своего птенца.

Роко помчался к полю боя, чтобы защитить Аврама, я ринулся следом, за мной кочевники с бамбуковыми копьями. В туче перьев, испуская жуткие резкие крики, темное войско живоглотов наконец отступило.

Лежащий лицом в землю Аврам обильно истекал кровью. Я помог ему перевернуться на спину. Он был бледен и прерывисто дышал. Закусив губу, он жестом указал мне на свои ноги. Повреждения были серьезными: в ходе битвы он запутался в колючем кустарнике, упал и вывихнул щиколотки. Страдание исказило его черты.

Подбежала Нура и обняла его:

– Тебе больно?

Он не ответил, но его измученное лицо свидетельствовало о том, что он с трудом сдерживает стоны.

Я обернулся к Нуре:

– Я остаюсь. Буду лечить Аврама.