К Лучу Света подошел хмурый человек; на его белой повязке красовались иероглифы «Великий» и «Служба» — это был агент Главной инспекции.

— Проводите меня к нему, — ответил юноша, стараясь унять дрожь в голосе.

Несчастный скорчился на земле прямо перед будкой, где сидел чиновник, собирающий пошлину. Луч Света склонился над лежащим. Сердце кучанца бешено колотилось, он не знал, что следует предпринять. Но лежащий приоткрыл вдруг один глаз и торопливо прошептал:

— Умоляю тебя, сжалься! Скажи им, что я мертв, и меня бесплатно перевезут на ту сторону, а иначе отберут последние деньги!

— Ну что, ты сможешь ему помочь? — крикнул агент инспекции, который, к счастью, стоял не слишком близко.

— Увы! Этот человек мертв, он не дышит. Ему уже не поможешь!

— Разве у тебя нет при себе маленькой пилюли бессмертия? Что же ты за даос без нее? — ухмыльнулся агент, и окружающие громко рассмеялись в ответ его мрачной шутке. Луч Света замер от ужаса, понимая, что стоит «мертвецу» хотя бы моргнуть — и они оба мгновенно попадут в застенок.

— Иди на свое место в очередь! — махнул рукой агент и распорядился: — Первая же повозка вывезет тело за черту города!

Выслушав приказ, два таможенника с бритыми затылками поклонились и кинулись разворачивать к телу ближайшую телегу. Мнимый мертвец успешно покинул Чанъань, не уплатив даже самой мелкой монеты.

Наконец, подошел черед Луча Света предстать перед сухоньким чиновником, дохнувшим на него вонью гнилых зубов:

— Два бронзовых таэля!

— Даже с духовного лица? — растерянно переспросил юноша. Он сообразил, что у него нет при себе ни монетки.

— Входящие в город и выходящие из него вносят обязательную плату! Это императорский указ!

Чувствуя на себе взгляд агента тайной полиции, стоявшего чуть в отдалении, Луч Света ломал голову, как бы ему выкрутиться. Припомнил все, что знал о даосских монахах.

— Но у меня с собой ничего нет! Все собранные пожертвования я отнес в храм и иду теперь собирать новые! — такое объяснение казалось кучанцу подходящим.

— В таком случае тебе придется вернуться и попросить денег в храме. Бесплатный проход запрещен. С сегодняшнего дня, чтобы покинуть Чанъань, надо заплатить два бронзовых таэля, — невозмутимо повторил чиновник.

— Они снова повысили тарифы! Император Гао-цзун обходится нам все дороже, — пробасила матрона, стоявшая позади юноши. Смелая, должно быть, женщина.

Вдруг раздался другой, молодой голос:

— Пропустите даоса! Если ему нечем заплатить, я внесу за него деньги!

У солдата, который произнес это, были тоненькие усики, точно он отпустил их, надеясь придать хоть каплю солидности совсем юному лицу.