По гравию зашуршали колеса машины.

– Это мама! – сказала Орнелла.

Я услышала, как хлопнула дверца, потом звук шагов. По ту сторону изгороди раздался высокий мягкий голос:

– Нелла! Нелла!

В голосе чувствовался явный иностранный акцент.

– Иду, мама.

Сердце колотилось как бешеное. От волнения я едва не теряла сознание и, пытаясь успокоиться, положила на грудь руку, провожая глазами широкие бедра Орнеллы, идущей через лужайку.

Сейчас я встречусь с Сарой Старзински. Увижу ее вживую, собственными глазами. Один Бог знает, что я ей скажу.

Я встала рядом с Орнеллой, но ее голос доносился до меня словно издалека.

– Мама, познакомься с Джулией Джармонд, подругой дяди Лоренцо. Она прилетела из Парижа и проезжала через Роксбери…

Женщина с улыбкой повернулась ко мне; она была в красном платье, доходящем до щиколоток. Ей было лет пятьдесят; то же телосложение, что у дочери: округлые плечи, объемистые бедра, полные руки. Седеющие волосы, собранные в пучок, смуглая кожа и блестящие черные глаза.

Черные глаза.

Это была не Сара Старзински.

– Так, значит, вы подруга Лоренцо, si? Рада встрече!

Чисто итальянский акцент, вне всяких сомнений. Все в этой женщине было итальянским.

– Мне правда очень жаль… – пролепетала я, отступая в смущении.

Орнелла и ее мать с удивлением смотрели на меня. С их лиц исчезли улыбки.

– Вы не та миссис Рейнсферд, которую я ищу.

– Как это? – не поняла Орнелла.