Подразумевалось, что Горький станет кольцовским соредактором в новом журнале. Ну, по крайней мере, даст согласие числиться таковым. Предложение было принято.

Авторы «Двенадцати стульев» иронически относились к пропагандистским изыскам Кольцова. Так, Петров в планах мемуарной книги отметил, что было «очень глупо. Сидели на заседании и говорили: “Шекспир чудак? Конечно, чудак. А Пушкин? Ну, это ясное дело”. А работали хорошо».

Идея журнала формулировалась с учетом специфики политической терминологии. «Бюрократизм, подхалимство» – пропагандистские клише, использовавшиеся для обозначения пороков государственного аппарата. Высмеивание «бюрократов и подхалимов» трактовалось как подтверждение свободы печати в стране. «Двойственность в отношении к окружающей действительности», то есть советскому строю, «пассивное и активное вредительство» приписывались различного рода «уклонистам». В данном случае речь шла о возможности использования сатиры для дискредитации политических противников сталинской «генеральной линии партии».

Административной поддержкой «ответственный редактор» заручился в самой высокой инстанции. У него – особый статус. Не только журналистский. К примеру, 19 декабря 1928 года он на приеме у Сталина. Неизвестно, что именно там обсуждалось, но в «Журнале записи лиц, принятых генеральным секретарем ЦК ВКП (б)», отмечено: «М.Е. Кольцов, фельетонист, газета “Правда”, по литературным вопросам»[69].

Попасть в штат нового журнала могли только те, за кого лично ручался «ответственный редактор». Для авторов «антилевацкого» романа, приятелей опального Нарбута – большая удача.

В политическом аспекте у Ильфа и Петрова тоже многое изменилось к лучшему. Сталин, успешно завершив очередной этап дискредитации Бухарина, счел нужным временно снизить активность «борьбы с правым уклоном» в литературе. А заодно – успокоить недавнего союзника, объяснив ожесточенность полемики чрезмерным усердием непосредственных исполнителей.

Смену курса обозначила, как водится, «Правда». 22 февраля 1929 года там была опубликована установочная статья заместителя заведующего Агитационно-пропагандистским отделом ЦК партии П. М. Керженцева «Об одной путанице (к дискуссии об искусстве)»[70].

По Керженцеву, ошиблись все, обличавшие «правый уклон» в литературе. Потому как некорректно использовали партийную терминологию. Терминологически же корректны лишь суждения «о “советских” и “антисоветских” фактах искусства».

Выглядело это комично: функционер опровергал свои собственные суждения. Например, сказанное им же в статье «Художественная литература и классовая борьба», которую напечатал еженедельник «Читатель и писатель»[71].