После самой мрачной своей точки – отеля “Александрия” – Главная улица сворачивала на Пятую магистраль. Федеральная трасса была построена в обход Александрии, и теперь шоссе, как и магазинчики на площади, тоже потихоньку ветшало: жарились в ядовитом сером мареве закрывшиеся бакалеи и пустынные стоянки; универсам, где торговали комбикормом, и старая саутлендская заправка (на поблекшей вывеске игривый черный котенок – в белых носочках и с белой же грудкой – катает лапкой коробочку хлопка) были заколочены наглухо. Они свернули на север и по городской дороге пронеслись мимо Дубовой Лужайки, проехали под старой эстакадой и выехали к коровьим пастбищам и хлопковым полям, к крохотным пропыленным фермам издольщиков, которые были с превеликим трудом отвоеваны у сухой, бесплодной красной глины. Здесь же, в пятнадцати минутах езды от города, была и Александрийская академия, школа, где учились Хили и Гарриет: приземистое здание из шлакобетона и гофрированного железа, которое распласталось по пыльному полю, словно самолетный ангар. За школой, в десяти милях к северу поля полностью исчезали под строем сосен, который темной, глухой, высокой стеной вырастал по обе стороны дороги и беспрерывно тянулся почти до самой границы с Теннесси.

Однако дальше они не поехали, притормозили на красный напротив “Джамбо”, где у входа стоял на задних лапах пластмассовый цирковой слон, удерживая выгоревшим хоботом неоновый мячик-рекламку:

бургеры мороженое молочные коктейли

бургеры

мороженое

молочные коктейли

А потом, проехав мимо кладбища, которое торчало на холме театральным задником (кованая черная ограда, на севере, юге, востоке и западе возвышаются на мраморных воротных столбах каменные ангелы с точеными шеями), они снова закружили по городу.

Когда Гарриет была помладше, в восточной части Натчез-стрит жили одни белые. Теперь тут жили и белые, и черные, и в общем-то неплохо уживались. Чернокожие были молодыми, преуспевающими, с детьми, а почти все белые были одинокими вдовыми старушками, как, например, подруга Либби, миссис Ньюман Маклемор, которая давала Эллисон уроки фортепиано.

– Эй, Пем, притормози-ка возле мормонского дома, – сказал Хили.

Пем заморгал:

– А зачем? – спросил он, но все равно притормозил.

Кертиса видно не было, машины мистера Дайала – тоже. Возле дома был припаркован грузовик, но Гарриет сразу поняла, что это не тот грузовик, который она видела раньше. У этого был опущен задний борт, и было видно, что в кузове ничего нет, кроме железного ящика с инструментами.

– Они – там?! – спросил Хили, который даже про Эсси Ли ныть перестал.