Внизу в баке шумно заплескалась вода. Тяжело дыша, Гарриет легла на живот и поползла по крыше, огибая дыру. Сердце у нее то и дело сжималось, потому что доски опасно трещали и проседали под ее весом.

Она отползала к краю, все дальше и дальше – и как раз вовремя, потому что прямо под ней кусок доски отломился и плюхнулся в воду. И тут из дыры взметнулся целый фонтан брызг, вода разлетелась в разные стороны, капли попали Гарриет на лицо и руки.

Снизу взвился полузадушенный вой – булькающий, всхлипывающий. Помертвев от ужаса, Гарриет встала на четвереньки и проползла немного вперед. Когда она заглянула в дыру, голова у нее закружилась, но она не могла отвести взгляда. Сквозь прохудившуюся крышу в бак лился яркий свет, внутри все стало буйного изумрудного цвета, цвета трясин и джунглей, цвета заброшенных городов Маугли. Травянисто-зеленая ряска пошла трещинами, будто дрейфующая льдина, на матовой поверхности воды вздулись черные вены.

Буль! Из воды выпрыгнул Дэнни Рэтлифф, лицо у него побелело, он задыхался, волосы темными полосами прилипли ко лбу. Он вскидывал руки, пытаясь дотянуться, ухватиться за лестницу, но Гарриет, заморгав, увидела, что не было больше никакой лестницы. Она сломалась футах в пяти над водой, и теперь он никак не мог до нее допрыгнуть.

Гарриет с ужасом глядела, как он исчезает под водой – последней скрылась хватавшаяся за воздух рука с обломанными ногтями. Потом он высунул голову, но не полностью – веки у него вздрагивали, с губ срывался жуткий хлюпающий хрип.

Он видел ее наверху, он пытался что-то сказать. Он барахтался и трепыхался в воде, будто бескрылая птица, и, глядя, как он там изо всех сил бьется, Гарриет почувствовала что-то, чего не могла выразить словами. Вместо слов изо рта у него вырывалось неразборчивое бормотание, он размахивал руками и наконец скрылся под водой и исчез, так что сверху виднелись только волосы, похожие на пучок водорослей, да белые пузырьки, которые клубились на илистой воде.

Тишина, булькают пузырьки. Но вот он снова выпрыгнул из воды – лицо как будто бы оплавилось, вместо рта – черная дыра. Он хватался за обломки досок, но они не выдерживали его веса, и, когда он снова ушел под воду, в самую последнюю секунду их взгляды встретились. Он глядел на нее широко раскрытыми глазами, беспомощно, укоризненно – то были глаза скатившейся с гильотины головы, которую палач показывает толпе. Он шевелил губами, он пытался что-то сказать, вымолвить какое-то неразборчивое, клокочущее, хриплое слово, которое исчезло под водой вместе с ним.