– Дэцзя, иди сюда. – Я похлопываю по матрасу, и она неохотно садится.

– Я понимаю твою тревогу, но я не собираюсь спать отдельно от Цзиня…

– И вы будете… того? – шепчет она.

– Я только что родила!

– Мужчинам запрещено приставать к женам по вышеуказанной причине и чтобы дать жене время восстановиться, – упорствует она, – но мужчина есть мужчина, и десять циклов длятся очень долго…

Я улыбаюсь.

– Не волнуйся. Мы справимся!

Наконец она сдается… ну, почти сдается. Она выходит прогуляться и возвращается с отрезками плюща, добытыми во дворе Рози.

– Я не могу найти волшебную лозу, так что придется обойтись этим.

Дэцзя набрасывает плющ на нашу входную дверь и на дверь в детскую, чтобы отгонять духов, нападающих на малышей. После этого робко возвращается в спальню и из-под рубахи достает прозрачный пластиковый пакет, внутри которого плавает с хлюпающими звуками что-то красное, похожее на длинного угря.

– Я взяла «друга ребенка», когда тот мужик в больнице отвернулся!

– Ты украла мою плаценту? – спрашиваю я, и Цзинь поднимает глаза.

Мой муж, который все это время храбрился, становится белым как полотно, когда Дэцзя небрежно бросает пакет на прикроватную тумбочку.

– Я собираюсь похоронить «друга ребенка» под домом, под тем местом, где у вас семейный алтарь. Нельзя малышу с ним расставаться! И не волнуйтесь. Я возьму на себя ответственность поливать его дважды в день, пока он не завянет!

Позже она возвращается из подвала вся в паутине и пыли.

На следующее утро мы делаем все возможное, чтобы провести церемонию наречения акха. Мне следовало бы купить петуха и принести его в жертву. Вместо этого Цзинь отправляется в мясную лавку в Монтерей-Парке, смотрит, как убивают и чистят курицу, и привозит ее домой. Дэцзя готовит птицу, макает три нитки в каждое блюдо, затем обвязывает их вокруг наших запястий, чтобы мы никогда не разлучались надолго. Потом она берет на руки моего сына и произносит:

– Расти большой! Будь сильным! Не плачь! Пусть твои урожаи будут обильными, а животные – здоровыми!

В имени Цзиня всего один слог, поэтому мы назвали нашего малыша Цзиньба.

– Надеюсь, он будет первым в длинной череде, – говорит Цзинь.

Мое отношение к суевериям акха сильно поменялось с тех пор, как я была маленькой девочкой, из-за них мне пришлось просить помощи у учителя Чжана много лет назад, но, если хотя бы одна из предосторожностей Дэцзя обезопасит Пола, я не буду возражать. И сама научу его следовать традициям, например никогда не скрещивать ноги рядом со взрослыми, а когда грянет гром, обязательно лепить пельмени.