Увидев сестру, он оцепенел:

– Грейси? Это ты?

Она сделала шаг вперед:

– Шэй, прости меня! Мне так жаль!

– Не плачь, – прошептал он и хотел поднять руку, чтобы дотронуться до сестры, но помешали наручники, и он просто покачал головой. – Ты выросла.

– В последний раз, когда мы виделись, мне было пятнадцать.

– Угу, – грустно улыбнулся он. – Я как раз вышел из колонии для малолетних правонарушителей, и ты не хотела иметь ничего общего со своим никудышным братцем. По-моему, ты сказала тогда: «Убирайся к черту!»

– Это потому, что я не… что я… – Теперь она не сдерживала рыданий. – Я не хочу, чтобы ты умер.

– Придется, Грейс, чтобы все исправить… Я нормально к этому отношусь.

– Ну а я – нет, Шэй. – Она взглянула на него. – Я хочу рассказать кому-нибудь.

Он долго и пристально смотрел на нее.

– Хорошо, – наконец сказал Шэй. – Но только одному человеку, и я сам выберу кому. И еще, – добавил он, – я должен это сделать.

Он ухватился за конец шарфа, закрывающего ее лицо, который был вровень с его связанными руками, потянул за него, и шарф соскользнул на пол между ними.

Грейс хотела поднести руки к лицу, но Шэю с усилием удалось поймать ее за руку. Ее кожа была вся в бугорках и складках, как рельефная топологическая карта.

Шэй провел большим пальцем по тому месту, где у нее должна была быть бровь, где был изгиб губы, словно пытаясь заново воссоздать ее черты. Его лицо при этом выражало такую искренность, такую наполненность, что я почувствовал себя лишним. Я видел это и раньше, только не мог понять где.

А потом меня осенило. Мадонна. Шэй смотрел на свою сестру так же, как Мария смотрит на Иисуса на всех полотнах, во всех скульптурах, – с чувством, выражающим отношение не к тому, что они имеют, а что им предначертано потерять.

Джун

Джун

Я прежде не видела женщину, вошедшую в больничную палату Клэр, но никогда ее не забуду. Лицо женщины было страшно обезображено. На такие лица родители всегда запрещают таращиться детям в магазине, но, когда доходит до дела, ловишь себя именно на этом.

– Извините, – спокойно произнесла я, вставая со стула, на котором сидела у кровати Клэр. – Вы, наверное, ошиблись палатой.