– Пока я не сбежал в Лапландию.

– Где-то в глубине души я знала, что несмотря на все свои усилия когда-нибудь проиграю в поединке с твоей памятью, – вздохнула она, – но не хотела смотреть правде в глаза.

– Ты никогда не пробовала напрямую поговорить со мной об этой проблеме?

– Конечно, пробовала, но врачи оказались правы: ничего хорошего это не принесло. Ты не верил мне, как, возможно, не веришь и сейчас, и все заканчивалось новым расстройством. Ты исчезал на день или два, а я не находила себе места в страхе, что ты не вернешься. В итоге ты приходил домой, напрочь стерев воспоминания о нашей беседе. После двух таких разговоров я пообещала себе больше не предпринимать подобных попыток, потому что страх потерять тебя оказался сильнее желания помочь тебе восстановить память.

Я молчал, ибо сам не знал, до какой степени верил ей. Все, что говорила Лорен, казалось нелепым и неправдоподобным, но я не мог объяснить себе, зачем ей пришлось выдумывать подобные вещи. К тому же я не мог не вспомнить о том, что на пути в пустыню и обратно потерял примерно шесть дней. Вера тогда объяснила это побочным эффектом перемещения, но теперь, когда я – пусть и не до конца – признал, что параллельного измерения не существует, ее объяснение больше не работало. А что, если Лорен права? Меня охватил холодный ужас, а в голове образовался полый шар, который, казалось, вот-вот лопнет словно раздутый до предела пузырек жвачки.

– То есть я где-то шатался по двое суток и потом благополучно забывал об этом? – подытожил я.

– Грубо говоря, существует два возможных сценария. В первом случае твоя эпизодическая память напрочь стирает все, что было после события, вызвавшего расстройство, и возвращает тебя в момент до него.

– И где я нахожусь все это время?

– Я не знаю. Знаешь об этом только ты, но не факт, что твоя память когда-нибудь захочет показать тебе истину.

– А если я в это время ограблю банк или убью кого-нибудь?

– Я тоже задавала этот вопрос врачу, но он объяснил мне, что не стоит путать селективную амнезию с раздвоением личности, это совершенно разные вещи. Ты остаешься самим собой, и привычное поведение резко не меняется. Твоя память просто стирает определенные отрезки времени, связанные с травмирующими событиями. Сложность в том, что их трудно предугадать.

– Но я же не забываю все негативные события? Иначе я был бы самым счастливым человеком на земле.

– Нет, конечно. Я же говорю, твои расстройства случались довольно редко и хаотично, и я не всегда могла найти им причину. Однако я уверена, что каждый раз она была так или иначе связана с несчастным случаем, с которого все началось.