– Обо всем на свете. С ней было очень легко вести беседу, она всегда давала нужные советы и направляла меня. К тому же она обладала отменным чувством юмора, – улыбнулся я, вспоминая ее сарказм.

– Почему ты говоришь о ней в прошедшем времени?

– Потому что знаю, что больше ее не увижу, – не без грусти в голосе сказал я. – Мы попрощались, когда она возвращала меня обратно.

– Тебе ее не хватает?

– Откровенно говоря, да. Но больше всего меня огорчает то, как она со мной поступила. У меня не укладывается в голове, что она умышленно солгала мне. Вера не могла желать мне зла, я в этом уверен.

– Я тоже.

– Как ты можешь быть в этом уверена? Ты ведь даже не знала ее.

– Она не могла желать тебе зла, Поль. Ведь Вера – часть тебя самого.

В ушах зазвенело, и на меня снова напал приступ кашля. Задыхаясь, я пытался опровергнуть сказанное Лорен, но слова искажались в сдавленном горле и вырывались наружу уродливым лаем. Поверхность под ногами превратилась в зыбкий песок, беспощадно тянувший меня ко дну.

Я спустился с дивана на пол, приземлился на колени, согнул спину и закрыл голову руками, прячась от невидимого землетрясения. Мой мир рухнул раз и навсегда, и его обломки кружились вокруг в вихре неистовой силы. Лорен хлопала меня по спине, пытаясь помочь успокоиться, в то время как я рвал на себе волосы, раскачиваясь из стороны в сторону. Не в силах больше сопротивляться, я зажмурился и погрузился в черную бездну.

50

50

Когда я открыл глаза, в комнате было по-прежнему тихо, и стук злосчастных часов больно отдавался в ушах, будто они висели не на стене, а были приклеены где-то под висками. Я лежал на диване, моя одежда была мокрой от пота. Лорен сидела рядом и гладила меня по голове. Сначала мне показалось, что это сон или бред, но вскоре ее очертания стали отчетливо видны в полумраке комнаты.

– Я что, опять куда-то перенесся? – спросил я сдавленным голосом. В горле пересохло, и едва получалось ворочать языком.

– Нет, ты потерял сознание.

– Давно?

– Минут десять назад.

– Лорен, прости, но то, что ты сказала, – сущий абсурд. Этого не может быть, – приподнимаясь на локтях, прошептал я.

– Я поднималась к тебе в тот вечер.

– Что?