– Имение в любом случае пришлось бы продавать. Наше предприятие идет ко дну, причем уже много лет. Я наделся, что смогу сам решить этот вопрос. Простите, что ничего не рассказал. Не знал, как поступить.

– Я подумала, что ты обворовал нас, – сказала Эстер, которая оправилась от первоначального шока и взяла себя в руки.

– Мама, я никогда не посмел бы украсть у вас. – Он протянул ей руку. – Я просто не хотел, чтобы ты переживала. Главное для меня, чтобы ты быстрее поправилась. – Тень грусти легла на его лицо. – Я мечтал увезти тебя в Мадрид, поближе к врачам, и окружить заботой.

Эстер расплакалась и начала целовать руку Рудольфо в том месте, где когда-то был палец.

– Не могу поверить, что ты пошел на такие жертвы…

И какой бы запутанной и странной ни казалась ситуация и откровения последних минут, Бакстер видел главное – осколки, оставшиеся от семьи, соединяются в единое целое. Более прекрасное зрелище трудно было представить.

Рудольфо обнял Эстер и похлопал ее по плечу.

– Все хорошо, не переживай. Отец натворил дел. Но я разберусь. Они отстанут от нас, как только я выплачу остаток долга. И все закончится.

– Теперь это не твоя проблема, а наша, – сказала Эстер.

Бакстер дотронулся до руки Альмы.

– Ты как?

Она покачала головой, до сих пор не оправившись от потрясения, кивнула Бакстеру, а потом обратилась к брату:

– Если ты лжешь, я тебя убью.

Рудольфо выпустил из объятий мать, подошел к сестре и встал перед ней на колени.

– Я хотел все рассказать, но подумал, что справлюсь с проблемой самостоятельно. Я знал, как сильно ты любила отца, и не хотел причинить тебе боль.

– То есть ты предпочел, чтобы я ненавидела тебя?

– Ради тебя я готов на все. Ты моя сестра.

На последних словах его голос дрогнул, и у Бакстера не осталось никаких сомнений, что Рудольфо честен с ними.

В глазах Альмы заблестели слезы. Отодвинув стул, она тоже опустилась на колени перед братом. Глядя на эту картину, Эстер разрыдалась еще сильнее. Затем встала и подошла к своим детям.

Бакстер смотрел, как эти трое сжимают друг друга в объятиях, и вспомнил свое детство. Забившись в угол комнаты, бесконечно одинокий, он слушал, как родители орут друг на друга. Никто никогда не подошел и не взял его на руки. Никто никогда в жизни его не обнял. Все изменилось, только когда он встретил Софию.