– Извини, что не навестил в больнице! Не хотел, чтобы ты подумала, будто я лезу не в свое дело и кудахчу над тобой. Хотя бог свидетель: мне не терпелось убедиться, что врачи все делают как следует. А сегодня я весь день пытался подобрать правильные слова, чтобы между нами не вышло недопонимания.

Не доверяя своему голосу, я просто кивнула. Тоже не хотела никаких недопониманий.

Сэм внимательно смотрел на меня, потирая руки.

Я все ждала, но он молчал.

– Ты мне их так и не скажешь? – наконец спросила я.

– Скоро услышишь, – засмеялся он.

Мои плечи расслабились.

– Очень загадочно!

Помолчав пару секунд, Сэм ответил:

– Недаром я два года подряд получаю титул самого загадочного мужчины Дрифтвуда!

Он протянул мне руку ладонью вверх, и я вложила свою руку в его. Он сжал мои пальцы.

Так мы и сидели, слушая песню ночи и очаровательную мелодию волн, пока Дез не принес ужин.

Несколько часов спустя я выключила свет, намереваясь как следует выспаться. Молли свернулась в ногах, но когда я улеглась под одеяло, перебралась на подушку.

Я почесала ей шею; она коротко мурлыкнула. Я же сохранила этот краткий счастливый звук в своем сердце.

Улыбнулась в темноте – и замерла в предвкушении.

Долго ждать не пришлось.

Сэм сегодня играл на гитаре. Я прислушалась, пытаясь определить, что за песню он выбрал для нашей маленькой игры «Угадай мелодию». С теми самыми точными словами.

Он ударил по струнам, но мне никак не удавалось распознать мотив. Это явно было что-то в стиле кантри – традиционные три аккорда. Я села в постели, отбросила одеяло и подошла к окну. Стала вглядываться в темноту, окутавшую дом Сэма, как будто так было проще различить мелодию.

Как ни странно, на этот раз он играл на крыльце: сидел на ступеньках, низко склонив голову и отбивая ритм ногой. Норман пристроился рядом и вилял хвостом.

В его музыке звучали желание, тоска, надежда и отчаянная мольба. Ощущение было такое, как будто сердце узнало мелодию, но разум не может вспомнить слова.