— А я думал, они друг друга любят.

— Любят. Все любят, мечтают, жить вместе не могут. Самое распространенное человеческое стремление. При любви. При более умеренных чувствах золотые свадьбы справляют. Тут диалектика. «Погибель от злого мужа» — лишь крайнее выражение этого стремления, символическое, так сказать, от древнего рока, мифа. Хотя мифы сбываются, учтите. Вот я их и развожу, по их желанию.

— Однако вы альтруист!

— Да что вы! Я человек простой, душевный и без соответствующего вознаграждения пальцем не шевельну. Как, впрочем, и все люди вообще, как вы и сами, а?

— На какое вознаграждение вы рассчитываете?

— А вы на какое рассчитывали?

Они в упор поглядели друг на друга. «Вроде не псих. Наверное, перемежающийся бред!»

— Что происходит? — воскликнул Алеша в тоске.

— То самое. Только со мной она ощущает себя настоящей женщиной. Я, знаете, не боюсь детей. Я их люблю.

. — Ну и что? — спросил Алеша, как в лихорадке. — Я тоже не боюсь! — Вэлос улыбнулся обаятельно, как милый юноша, и промолчал. — Почему она называет вас Митя?

— Сие есть тайна, — улыбка перешла в оскал.

— Да врете вы все!

— Вранье, конечно, украшение жизни. Постылой и грубой. Но в этой комнате… Чья это комната?

— Не ваше дело. Кончайте ваши штучки над ней…

— Нет никаких штучек! Никакой моей силы и власти не хватит. Никого не заставишь, понимаете? Не вылечишь и не погубишь, если сам не захочет. Только сам — добровольно и свободно. Историю доктора Фауста знаете?

— Ничего знать не хочу!

— Напрасно. Я этот пример своим больным привожу… люблю классику. Так вот, черт является и покупает душу. Известное дело, законно и натурально. А вот в другом, стариннейшем варианте черт-то явился, да Фауст в него не поверил, не захотел, понятно? И — ничего не было. Молодости. Маргариты и Елены, прекрасного мгновения не было. Но обычно хотят.

— Чего хотят?

— Например, любви. — Вэлос прищурился. — Хотят любви, правда? Ну, чего там еще, набор банальный: деньги, слава, власть. И всевозможные комбинации из этих кубиков.

— Вы, конечно, выбрали бы денежки.