Откуда-то донёсся собачий лай, не стайный, одиночный. Михаил повертел головой, но так и не заметил, как уже подле него виляла хвостом собачка, что называется, «в яблоках». «Моська! Ты ли это? Но как?» Возможно, сегодня же он приблизится и к давно пытавшей его ум загадке, куда же бегут собаки. Или нет. Собачонка, что он безапелляционно принял за ту самую Моську, не собиралась никуда его отводить, да он и не вставал, только подобрал под себя ноги. Она виляла хвостом, он тихонько мотал головой.

Нет, нет, он имел дело с небанальным, но всё же разворовыванием казны. Не нашли, как присосаться к воздухофлотским и арктическим проектам, а также бывшим смежными с ними, не нашли, как кормиться с них, так теперь чинят мракобесие, переводят деньги в поддержку неизвестно кого и чего. Очень любопытно, по какой статье прошли расходы? Вдобавок императорскую персону намерены себе в защитники взять! Но странно: они так уверены, что демонстрация удастся. Иллюзия должна быть мастерской. И монструозной. Михаил видел, как по заказу братьев Люмьер меж опор Трёхсотметровой башни растягивали многометровые экраны — если он не путал, то шириной в двадцать восемь метров, то есть в расстояние, эквивалентное высоте, после которой наклонные «ноги» рухнули бы при возведении, не имея подпорок, — и проецировали на них киноленты, но ныне и этот масштаб казался недостаточным. Да и с воздуха не замечали никаких работ, что могли бы претендовать на роль заготовок для вызова могучего гиганта зла. Моська огрызнулась, но не отпрянула.

Тогда что же, если не иллюзия? Заложение количества взрывчатки, достойное Кракатау, способное низвергнуть в бездну добрую половину города или хотя бы все значительные, но морально прогнившие храмы власти? И как «учителя» намерены с этим справляться? Будут исцелять телесные и психические раны и травмы пострадавших? Вряд ли. Дихотомическое «тёмное» начало по очкам уверенно одерживает победу, а заслуги «светлого» хоть на эмоциональном уровне, на уровне отдельного человека и заметны, но едва различимы на государственном. Возьмите санитаров и врачей на любой войне — вот и сотни готовых учителей ничуть не хуже. Остаётся ещё возможность из калек и обездоленных сколотить секту, создать новую низовую религию, которая в конечном счёте подточит государственную, но и этот вариант сомнителен. Собачонка чихнула и широко улыбнулась. «Будто собаки, если и улыбаются, делают это как-то иначе. Ну, Михаил, что ж ты?»

«Эх, Моська, тебе-то всё ведомо об элефантах и прочих могучих существах, заслоняющих полнебосклона!» Михаил ответа и не ждал, просто улыбнулся в ответ, протянул к безродной собачке ладони и принялся её гладить и чесать, а та покорно то подставляла бока, то вытягивалась, чтобы Михаил прошёлся по холке и грудине. И от радости тактильного контакта заиграла хвостом, то вжимала, то расправляла треугольнички ушей. И вот в такой прицельной планке вновь попалась ему горевшая красным фигура Гения.