Его движения участились, а ей — стало больно. Он вышел, являя её затуманенному взору окровавленный дрожащий орган. Крайняя плоть обрезана, головка блестит алым, и в ней отбиваются последние лучи солнца. Мощный и крепкий, тогда она даже не верила, что способна принять нечто настолько большое. Поддавшись первому импульсу, она дёрнулась, потянувшись к парню, и, снова зажмурившись, поцеловала член, принимая его, позволяя партнёру погрузиться в тёплую влагу рта. Неглубоко, затрагивая нёбо, он продолжал акт, направляя девушку. Взял её за волосы, прижимая к себе — и отпуская, давая выдохнуть. Кончиком языка, губами, она ласкала его, слизывая собственную кровь — и покорно прижалась лицом к лобку, сглотнув, затаив дыхание, едва сдерживая подступивший кашель, принимая поток горячей спермы.

Волна за волной, она глотала извергающееся семя, а в глазах её блестели слёзы. Девушка не могла объяснить, грустит она или счастлива, больно ей или приятно. Он кончал в неё, а она испивала горячие соки, боясь упустить их. Каплю за каплей, она испила его до дна — и поцеловала всё ещё дрожащую головку, опустилась на кровать, сжавшись, обхватив подушку. Парень обнял Яну, и так они пролежали до самых сумерек. Он вызвал такси, отправил её к своим.

С тех пор и дня не проходило, чтобы Яна не навещала своего нового знакомого хотя бы на пару часов, и он учил её и музыке, и жизни.