– Я просто хочу, чтобы ты рассказал мне о том, что сделал за день, меня это развлечет. Думаешь, мне здесь весело? Ты меня оставляешь одну с утра до вечера, и я умираю от скуки.

– Ты полагаешь, что рассказ о моих делах тебя развлечет?

– Раньше ты мне рассказывал обо всем…

За этим легким дружеским упреком прячется желание Каролины непременно выведать у Адольфа те серьезные вещи, какие он скрывает. Адольф принимается описывать свой день. Каролина искусно делает вид, будто его не слушает.

– Как же ты давеча говорил, что потратил семь франков на кабриолеты, а теперь толкуешь про фиакр? – восклицает она в тот миг, когда наш Адольф начинает завираться. – Ты, верно, нанимал его по часам[603]? И разъезжал по делам в фиакре? – спрашивает она с насмешкой.

– А что, мне в фиакрах ездить запрещено? – удивляется Адольф и продолжает свой рассказ.

– А к госпоже де Фиштаминель ты не ездил? – Каролина вдруг и совершенно неучтиво перебивает его в самой середине чрезвычайно путаного объяснения.

– С какой стати мне к ней ездить?..

– Мне бы это доставило большое удовольствие; я как раз хотела узнать, отделан ли уже ее салон…

– Отделан.

– Ах, так, значит, ты к ней ездил?

– Нет, мне это сказал ее обойщик.

– Ты знаешь ее обойщика?..

– Да.

– Кто же это?

– Брашон[604].

– Значит, ты встретил его на улице?..

– Да.

– Но ты же мне сказал, что ездил в экипажах?

– Но, детка, чтобы нанять экипаж, нужно его най…