Супруги начинают обмениваться более или менее язвительными замечаниями. Однажды вечером Каролина, сделавшись нежна, как ангел, сообщает о довольно значительном дефиците: так министры принимаются восхвалять налогоплательщиков и признаются в великой любви к отечеству, а после этого предлагают депутатам проголосовать за один совсем маленький закон, требующий дополнительных кредитов. Сходство довершается тем, что, как у Каролины, так и у министров, выступающих в палате, ума палата. Отсюда можно сделать тот глубокий вывод, что конституционная система обходится несравненно дороже, чем монархическая. И для нации, и для семьи конституционное правление – правление золотой середины[610], посредственностей, мелочных споров и проч.

Адольф, памятуя о прежних неприятностях, поджидает случая отомстить, и его обманчивое спокойствие усыпляет бдительность Каролины.

С чего начинается ссора? Можно ли сказать, какая электрическая искра вызывает сход лавины или взрыв революции? Ссора может начаться с любого пустяка. Как бы там ни было, по прошествии некоторого времени – различного для каждой семейной четы – с уст Адольфа в разгар препирательства слетают роковые слова: «Когда я был холостяком!..»

Для жены ссылки на время, как муж был холостяком, все равно что для нового супруга вдовы ссылка на «моего покойного мужа». Обе эти фразы наносят такие раны, которые полностью не затягиваются никогда.

Адольф же тем временем продолжает наступление и держит речь, подобную той, какую генерал Бонапарт держал перед Советом пятисот: «Мы живем на вулкане! – Хозяйство лишилось управления, настал час решительных действий. – Ты толкуешь о счастье, Каролина, но ты поставила его под угрозу – ты смутила наш покой своими требованиями, ты нарушила Гражданский кодекс, вмешавшись в ведение дел, – ты посягнула на супружескую власть. – Мы нуждаемся в реформах».

Каролина, в отличие от Совета пятисот, не кричит: «Долой диктатора!»[611], поскольку тот, кто уверен, что сможет его свергнуть, никогда об этом не кричит.

– Когда я был холостяком, у меня всегда была новая обувь! У меня каждый день возле прибора лежала свежая салфетка! Владелец ресторана обворовывал меня на строго определенную сумму! Я вверил вам мою драгоценную свободу!.. А вы что с ней сделали?

– Но, Адольф, разве я виновата в том, что хотела избавить тебя от забот? – отвечает Каролина, вставая во весь рост перед мужем. – Ты можешь забрать ключ от шкатулки с деньгами… Но к чему это приведет? Стыдно сказать, но мне придется ломать комедию ради того, чтобы получить самое необходимое. Неужели ты хочешь этого? Унизить свою жену, столкнуть два совершенно противоположных интереса…