Федька резко приподнялся на локте и едва не ткнулся губами в Варенькино лицо.

- Нельзя же так! Нельзя вам в обитель! Ни в чем вы не виноваты! Не смейте так думать…

- Нет, нет, вы не знаете… я ведь поддалась, не устояла… я, помните, вам обещала, что буду век ему верна?… А сама?…

Федька, конечно же, помнил все, о чем они говорили в том заваленном подвале, откуда он прорывался вверх.

- Ну так что же? - спросил он безнадежно. - В келье-то другие соблазны, их там еще больше, вы не знаете…

Сам он знал об этом от Устина, который, покидая Лубянку, с гордостью говорил, что избирает трудный путь, что коли к мирянину один бес приставлен - его смущать, то к монаху - сто бесов, и все без дела не сидят.

- Нет, нет, я должна смирить себя, вы не знаете… Он ведь меня околдовал, я его во всем слушалась, а он лгал мне безбожно, а коли я бы не узнала, что он лжет?…

Федька ничего не понял, только ощутил опасность - Вареньку нельзя было отпускать ни в какую обитель.

- Нельзя вам туда. Там строгости, а у вас грудная болезнь, опять кровью кашлять будете, - напомнил он.

- Ах, да скорее бы! Я сейчас не могу за Петрушу даже свечку поставить, нельзя, говорят - грех, но там - там-то я смогу за него молиться? Я вымолю его! Вы только простите меня, что из-за меня у вас такая беда… и ничто более меня не удержит!… А вас, сударь, я вовеки не забуду!

Сбылась безумная мечта - Варенька, в отчаянии плохо понимая, что дозволено и чего не дозволено благовоспитанной девице, поцеловала Федьку в щеку и, быстро поднявшись, отступила к двери. Взяв свечу в левую руку, правой она Федьку перекрестила - и пропала!

- Стойте, стойте! - закричал Федька, пытаясь подняться с постели. - Кто там есть?! Держите ее! Не пускайте! Нельзя ей!

В комнатушку ворвался высокий кавалер.

- Молчи, дурак! Сбесился, что ли?

Федька узнал поручика Тучкова.

- Что это? - растерянно спросил он. - Я что, во сне кричал? Она мне снилась? Ваша милость!

- Снилась, видать, - успокоил Левушка. - Ложись ты, ради Бога. Может, тебе какой микстуры дать? Вон Матвей целый штоф оставил. Дай-ка я тебя напою - и полегчает.

Левушка угадал - в штофе была разведенная опиумная настойка, позволяющая спать, не ощущая боли.

Дав Федьке дозу, от которой и слон бы на месте заснул, Левушка посидел с ним еще несколько минут, успокаивая и обещая, что коли слушаться доктора Воробьева - то через неделю уже можно и до Рязанского подворья доехать.

Потом он вышел в сени, где стояли у подножия лестницы Степан Канзафаров и Варенька в длинной шелковой накидке.