Стоявший на шканцах Невельской с интересом рассматривал мерцающий в сумерках камчатский берег, полагая, что в устье Амура его и команду «Байкала» ожидает примерно такой же ландшафт.

— Сомневаюсь, — ответил на это предположение подошедший штурман. — Мы хоть сейчас практически на одной параллели, однако же материковая природа просто обязана отличаться от камчатской. Здесь вулканами все определено, а там, скорее всего, низменность и равнина. Что еще может быть при выходе большой реки в море?

— Действительно, — улыбнулся Невельской.

— Если она, конечно, в море выходит, — прибавил неожиданно штурман.

— Даже не сомневайтесь, Александр Антонович. — Командир транспорта положил руку поручику на плечо. — Непременно выходит. Нам, вы знаете, по-другому никак.

— Положим, что и в этом вы окажетесь правы, Геннадий Иванович, но вот чего я на самом деле в толк никак не возьму, так это беглые каторжники.

— Не понимаю вас, господин поручик.

— А я поясню. Мне вот как штурману весьма любопытна степень их образованности.

Невельской оторвал взгляд от плывущего вдоль борта темного берега и с улыбкой взглянул на своего подчиненного:

— Хотите их просвещением заняться?

— Да нет, господин капитан-лейтенант. Эти прохвосты и без меня достаточно образованы. Вот что сильно тревожит. Иначе как бы они сюда добрались? Без карт, без навигационного оборудования, без необходимых для морского перехода знаний в конце концов!

— Ну… Может, они вдоль берега шли? Вот как мы сейчас.

— Да полно вам! Охотское море еще льдом забито. Это им осенью надо было из тех краев выходить. Нет, Геннадий Иванович, они напрямую прошли. Открытым морем.

— А как такое возможно?

В ответ Халезов только всплеснул своими маленькими руками.

— Вот и я думаю: как? Не иначе среди них бывший штурман. Или на худой конец — просто образованный человек, разбирающийся в звездном небе.

— Полагаете, по звездам могли дойти?

— Не исключаю. Однако штурман все же предпочтительней.

— Да откуда у них штурман?

— Думаете, наш брат на каторгу не попадает?