– Повторение циклов, мир, вращающийся вокруг себя самого, – откуда возникла эта идея?

– Первым об этом со мной заговорил мой отец. Думаю, он это вычитал в «Диалогах о естественной религии» шотландского философа Юма[163], жившего в восемнадцатом веке. Мысль заключается в том, что если мир состоит из ограниченного числа элементов и если время бесконечно и каждый последующий момент зависит от момента предыдущего, достаточно, чтобы в космическом процессе повторился один момент, чтобы повторились все остальные, и тогда мы будем иметь, как полагали пифагорейцы и стоики, циклическую всемирную историю. Говорят, будто это происходит из Индии, но в индийских космогониях, в буддизме, например, циклы повторяются, но они не идентичны: то есть человек не проживает свою собственную жизнь неопределенное или бесконечное количество раз, но каждый цикл влияет на следующий, и так мы можем опуститься до животных, растений, демонов, призраков или можем вновь родиться людьми, или существует вероятность потерять свою идентичность. Это будет Нирваной, наивысшим счастьем выпасть из колеса жизни, освободиться от жизни. Эта мысль произвела на меня огромнейшее впечатление, я много раз использовал ее. Лично я в это не верю. Не верю, да и, как я писал в статье под названием «Учение о циклах», если мы с вами в тысячный раз поддерживаем эту беседу, на самом деле этот раз – первый. Аргумент, который обычно приводится в пользу такого соображения, прозвучавший в очень красивом стихотворении поэта Данте Габриэля Россетти[164] («I have been here before, / But when or how I cannot tell: / I know the grass beyond the door, / The sweet keen smell, / The sighing sounds, the lights around the shore. / You have been mine before…»[165]), вот какой: если я думаю, что уже переживал подобный момент, это вводит некую модификацию, ведь, предполагая, что беседа происходит во второй раз, я думаю: «мы об этом уже говорили с Марией Эстер Васкес, и я произносил те же слова в том же самом зале той же самой Национальной библиотеки», стало быть, это случается не в первый раз, стало быть, циклы не идентичны. То, что мы вспоминаем предыдущий цикл, на самом деле аргумент против доктрины циклов. Кроме того, если предположить неопределенную или бесконечную последовательность жизней, с каждым разом мы станем припоминать все лучше и лучше, и это, может быть, нам позволит модифицировать наше поведение, и тогда вся теория рухнет.

– Поговорим о теме тигров.

– Эту тему я разъяснил в стихотворении под названием «Золото тигров». Мы жили рядом с зоопарком, я туда частенько ходил, но животные, которые в детстве по-настоящему производили на меня впечатление, если не считать бизонов, были тигры. Особенно один огромный зверь, королевский бенгальский тигр. Меня завораживала его золотая шкура и, естественно, полосы. Меня впечатляли также леопарды, ягуары, пантеры, другие подобные звери. В том стихотворении я пишу, что на самом деле первым цветом, который я увидел, не физически, но эмоционально, был желтый цвет тигра, и сейчас, когда я уже почти ослеп, единственный цвет, который я безошибочно различаю, – желтый. Так желтый цвет сопряжен с началом и концом моей жизни.