– Лакрица, – был результат его анализа. – Это же просто старый мутный перно…

– Ха! Это не лакрица – это анис, чтоб вы знали, и это отнюдь не перно. То, что мы видим сейчас перед собой, называется абсент, чистый натуральный абсент с полынью. Горькая упавшая звезда собственной персоной. Я выменял ящик этих банок у румынской собирательницы трав из Барроуза, отдав ей сорок девять костей из медвежьих членов, – дело было, ох, еще в прошлом веке. Она утверждала, что это последняя партия в мире, выжатая из последних экземпляров обреченной артемизии, – и сейчас вы держите в руках последнюю банку этой последней партии. Можете попробовать. Только осторожно, друг, и уважительно.

Стюбинс прищурил глаза, нахмурился, набрал в рот чуть-чуть жидкости и проглотил. Через секунду его лицо расплылось в сладком блаженстве.

– Черт, это оно. Той румынке, должно быть, позарез понадобились медвежьи члены.

– Она предсказывала будущее на задворках своей травяной лавки, и среди прочих оракулов у нее был китайский и-дзынь. Знаете, наверное, – с пучком стеблей тысячелистника. Я думаю, она рассудила, что сорок девять медвежьих членов обеспечат ей лучший контакт с первобытными силами Барроуза, чем сорок девять хипповских палочек. Оп, это зуммер на моей разморозке. Вы должны меня извинить на время, мистер Стюбинс, мне нужно приготовить мясо могущества. Вон за той занавеской мое жалкое подобие джентльменского логова. Я не удивлюсь, если вы найдете там сифон и пару бокалов. Вы, шишки из высшего класса, предпочитаете принимать освежительное из бокалов, а не из грубых бутылок, если я правильно помню. Выключатель по левому борту.

Протолкнувшись сквозь темно-бордовый занавес, Стюбинс попал в пещеру, благоухавшую мужскими ароматами: ружейным маслом, сигарным дымом, сапожной мазью и лавровишневой водой. Он нашел выключатель, и из трех ламп под зелеными стеклянными абажурами полился свет на аквамариновый бильярдный стол полного снукерного размера. Нет, стол был не просто бильярдный, а именно снукерный – красные шарики сложены как полагается, в центре зеленой войлочной поверхности, и готовы к игре.

– Жалкое подобие разбойника! – хмыкнул Стюбинс себе под нос, разглядывая комнату. – Старая бритская пивная бочка глубже, чем кажется.

Он нацедил жидкости из банки в графин, потом наполнил бокалы ручной резьбы.

– Мы пьем этот драгоценный эликсир прямо так или разбавляем? – крикнул он, чтоб было слышно за занавесом. – Я принесу вам бокал, если скажете мне, что предпочитаете…

– С водой без льда, – отозвался Кармоди. – Только не входите. Я сам явлюсь через минуту. Если хотите чем-то заняться, приготовьте карточный столик у колонок. Или включите радио, или пластинку поставьте – что угодно, только не входите. Здесь брызжет горячий жир!