Ребристое дно лодки отсырело, но вода там не стояла. Захлопки шпигатов на концах надувных желобов открывались и закрывались под давлением волн, выпуская лишнюю воду. Разумное приспособление, когда нужно катать киношников вокруг прибрежных декораций, и куда менее разумное для спасательной шлюпки. Вода на дне бывает полезна для балласта. Если его занесет во что-то серьезное, эта надувная игрушка в лапах моря будет не надежнее резиновой уточки. Но пока Айк был благодарен этим захлопкам. По крайней мере, сам он оставался полусухим. Температура быстро падала. Мокрому и без спасательного костюма легко помереть от переохлаждения раньше, чем до него доберутся эти лапы.

Ветер все усиливался. Айку пришлось сесть и подтянуть дроссель, чтобы держать нос лодки по ветру. Оставленные на несколько секунд без укрытия спина и шея тут же попали под обстрел жгучей ледяной картечи. Он попытался дотянуться до носа, где лежала сумка Грира, но лед резал лицо, как летучее стекло. Пришлось перекатываться назад и ползти вдоль надувных ребер под брезентовой банкой. Уцепившись за веревочную ручку мешка, Айк развернул его к себе. Покопавшись среди спортивных рубах и штанов, нащупал мятую резину дождевой парки. Вытащил ее из мешка вместе с вязаной раста-шапкой Грира. Однако стоило поднять локоть, чтобы натянуть парку на себя, как ветер нащупал открытый капюшон. Парка надулась парусом, и «зодиак» резко повернуло. Закрыв лицо рукой, Айк сел и попытался вернуться на прежний курс разгоном мотора. Ветер отбил эту атаку. Айк попробовал опять – с тем же результатом. Как он ни старался, ветер упирался в борт и отбрасывал плот обратно. Задранный лодочный нос был слишком легок, чтобы противостоять таким ударам. Айк сдался и оставил ее качаться; замедлил мотор и поставил его на реверс: пока волны не очень большие, лодкой легче управлять, если она движется тяжелым концом вперед.

Пришлось поменять ногу на рукоятке руля. Не потому, что пальцы слишком замерзли – от напряжения их скручивало, как когти. Он скинул второй башмак, сунул ногу в другой рукав Грирова свитера и схватился пальцами за румпель. Винтом вперед лодка в этом ледяном ветре маневрировала устойчивее, подобно тому как переднеприводные машины устойчивее на обледенелых дорогах.

Он снова лег на спину и затянул шнурок капюшона парки плотным овалом вокруг лица. Теперь дикие порывы ветра с превосходной точностью влетали прямо в ноздри. Он вытер лицо – рука стала красной. Ледяная картечь ободрала его до крови! Все это начинало его злить. Он сунул руку под капюшон и натянул шапку на лицо до подбородка. Через шерсть увидишь не много, но на что там смотреть? Темная синева над дымным ветром со всех сторон. Видеть курс тоже ни к чему. Ветер сам направлял плот к берегу, как оперенную стрелу.