– Не может быть… Так это правда?

В ответ она кивнула опять. Потом сказала:

– Мне кажется, это все уже знают.

– Никто ничего не знает, – соврал Давид. – Я просто видел вас вместе и подумал, ну мало ли что…

– Мало ли что? – негромко переспросила Анна.

– Да что угодно.

– Только не подумай, ради Бога, что у нас что-то было, – сказала она, вытирая слезы.

– А если бы и так, – Давид поднялся с колен.

– Между прочим, я все-таки замужем, если ты не забыл.

– Я в курсе, – сказал Давид, подходя к раковине.

Последующая затем пауза была полна шумом включенной воды, довольным фырканьем Давида и шелестом салфеток. Потом она сказала:

– Знаешь, что я тебе скажу, Дав. Все на самом деле страшно просто. Когда я его вижу, у меня начинают дрожать коленки, вот и все. И ничего с этим не поделаешь.

– Анна, – сказал Давид.

– Вот тебе и Анна, – она бросила полотенце на стол. – Больше всего я хотела бы, чтобы ничего этого не было.

– Похоже, нас об этом не очень-то спрашивают, – сказал Давид.

– Похоже, – кивнула она, заглядывая в зеркало и поправляя волосы.

– Знаешь, – сказал он, дойдя до окна и повернув назад, – я вчера подошел к книжным полкам. Посмотрел на все эти книги и вдруг почувствовал страшное раздражение – да за каким чертом, думаю, нужна это гора бессмысленной макулатуры, от которой никакого проку? Что они могут нам рассказать после того, как мы сами побывали на этой чертовой земле?.. Да, ведь наверняка ничего… Понимаешь?

– Бедные книжки, – улыбнулась Анна, возвращаясь к самой себе, как возвращаются после уборки разгромленной гостями квартиры – А что тебе надо, Дав?.. Тебе ведь тоже что-то надо, правда? Только не говори, ради Бога, что тебе нужны Райские кущи.

– Райские кущи, – повторил Давид. – Мне нужны Райские кущи, если ты до сих пор не знала. И притом – немедленно.