- Она жива?! - неистово вскрикнул Костя, хватая войта за плечо своей огромной ручищей.

Где там жива,- ответил за войта стоявший в стороне атаман, потому что бедняга войт с перепугу лишился дара речи.- Погибла.

- Погибла! - повторил Костя душераздирающим голосом. И, отпустив войта, обеими руками схватил атамана и стал трясти его, как былинку.

- Говори все как было, говори, говори! - кричал ои и все сильнее тряс свою жертву.

- Караул! Да чего ты от меня хочешь, что ты делаешь, погоди!

- Ты что, спятил? - закричал, в свою очередь, мандатарий.

- Говорите все, как было,- не унимался ключник.

- А что - как было,- вскипел безвинно пострадавший атаман.- Было то, что все прискакали, да поздно, когда уж и стены занялись!.. Ну а тут… показалась в окне какая-то молодая дивчина… И барин хотел спасти ее, но дружок, комиссар этот, не пустил…

- Не пустил! - угрожающе зарычал старик.

- Не пустил, зато сам бросился в огонь… Мы уж думали, что и он сгорит, а тут… ну… как засверкает, как гром загремит за громом… ну… и…

- Говори же,- в исступлении понукал великан.

- Ну… и вдруг появился покойный пан!

- Покойный пан?!

- Ага, он самый! Как закричит, прямо кровь застыла в жилах, и прыгнул в огонь, дружок комиссар вылетел назад, а покойник там остался. Вдруг бах, бах, трах-тарарах - и рухнула хата!

- Обоих погребла?!

- Обоих!

Костя застонал так, что холодная дрожь пробрала людей.

- Где же их тела! - завопил он и с отчаянием ударил себя кулаком по лбу.

- И следа от них не осталось,- проговорил войт.

- Пропали начисто, вот так-то,- отозвался наконец Гиргилевич, который все это время молча стоял в стороне.