– На папу моего, – ответила Ксения.

– Хорошо.

– А характером, Домна считает, в тебя.

– В этом как раз ничего хорошего. Смотри, он морщится. Мы ему спать не даем.

Ксения отнесла Андрюшу на кровать и вернулась к окну. Сергей коснулся рукой стекла. Она тоже. Сквозь двойные рамы невозможно было чувствовать тепло его руки, но она чувствовала. Как странно, что друг студенческих лет называл его Ледышкой!

Его ладонь была перед нею.

– У тебя линия жизни длинная-длинная. – Ксения провела пальцем по стеклу. – Только очень ломаная.

– Постарайся, чтобы с тобой ничего не случилось, – сказал он.

– А ты?

– И я постараюсь, чтобы с тобой ничего не случилось. И с ребенком.

– Ты… не останешься?

Она расслышала в своем голосе слезы. Слышит ли он их? Хотя если и слышит… Разве она не убедилась уже, и не раз, что он не принадлежит себе? И бессилен перед тем, чему принадлежит.

Серебрились его виски. Она не понимала, иней это или седина. Губы у него побелели от лютого крещенского мороза. Или не от мороза? Это тоже было непонятно. Луна скрылась за облаками, и его лицо утонуло во мраке.

Через две недели, когда Ксения вернулась домой, Домна отдала ей большой твердый конверт. Она открыла его – лицо Сергея смотрело на нее с фотографии.

– От документа какого-то оторвал, – сказала Домна. – Он же, как под утро из больницы от тебя пришел, лег на кушетку, к стенке отвернулся и лежит как мертвый. Я ему говорю: твоя-то живет соломенной вдовой, так сходи к фотографу, хоть снимок твой у нее будет. Молчит. Наконец отвечает: закрыто все, не успею. Ну и оторвал эту. Я потом в ателье отнесла, чтоб портрет сделали.

Когда Ксении случалось фотографироваться на документы, лицо у нее получалось такое напряженное, что она сама себя не узнавала. А Сергей смотрел на нее с этого официального снимка совершенно своим взглядом, который она любила, и весь он был в нем.

– Куда он уехал? – все-таки спросила она.

Как будто Домна могла это знать!

– Кто ж мне скажет? – хмыкнула та. – Да он, может, и сам не знал. Федорец явился чуть свет и увел, как быка за кольцо.

Это было странное сравнение, к Сергею совсем не подходящее. Но какая разница? Его нет. Опять нет.