– Все, что я тебе сказала, тоже.

Он прижал ее к себе так, что у нее стеснилось дыхание.

– Я не могу сделать вас счастливыми. Ни тебя, ни сына. – Сергей быстро коснулся губами ее губ, предупреждая возражения. – Этого и всей твоей самоотверженностью не исправить. Но я хочу вас отсюда увезти. Ни о чем другом думать не могу. И все это время не мог. Но раньше это было невозможно.

– А что случилось теперь? – спросила Ксения. – Добро или худо?

Она губами же почувствовала его улыбку.

– Какие сказочные категории! – сказал он. – Теперь просто сложилась ситуация, когда я нужен им в Берлине. Настолько, что они согласны выполнить мое условие. Потому и позволили приехать за вами. Я готов был даже обмануть тебя, только чтобы…

– Но не обманул.

Ледяное «убиваю» снова встало у нее в груди, заставив содрогнуться.

– Не смог. – Он замолчал. Потом произнес с той горестностью, от которой ее сердце падало в пустоту: – Я понимаю, о чем ты думаешь. И в самом деле не принесу вам счастья своей мертвечиной. Но надеюсь, что смогу вас вырвать из этой пасти. И не допустить, чтобы вы попали в другую.

– В какую – другую?

– Думал укрыть вас в Шварцвальде. Там же есть совсем глухие места.

– Я помню. – Она улыбнулась. – По выходным мама забирала меня из пансиона к себе в санаторию, и мы гуляли по лесу. Как в сказках братьев Гримм.

– Да, Мальчик-с-пальчик, Лесная женщина и прочее. Я для того и приезжал во Фрайбург, чтобы оценить ситуацию.

– И что?

Она затаила дыхание.

– Убежища там искать не стоит. Под каждой елкой сидит деревенский партийный начальник и докладывает обо всех и вся начальнику городскому. Это кончится войной. Года через два, не больше.

– В Германии будет война?

– Везде будет.

– И что же делать, Сережа? – растерянно спросила Ксения.

– Постараюсь вас отправить в Америку. В Северную или в Южную.