Светлый фон
Во-первых, он очень давно не играет с оркестром, мотивируя это тем, что для достижения желаемого ансамбля ему нужно минимум двенадцать репетиций (что априори невозможно в условиях концертных графиков оркестров и дирижеров). Во-вторых, концерт Соколова начинается минимум за сорок восемь часов до первой ноты: двое суток настройщик готовит рояль между репетициями пианиста. И не дай бог кому-то сунуть нос в зал, где это происходит! В-третьих, Соколов играет одну выбранную им программу целый год, играет нередко в разных городах и залах, но только одну программу, то есть несколько сочинений. В России он выступает раз в год, в апреле, в свой день рождения, в родном Санкт-Петербурге. Видимо, тут давняя обида на Москву с тех пор, когда в году на Третьем Международном конкурсе им. П.И. Чайковского председатель жюри Эмиль Гилельс не пошел ни у кого на поводу и пророчески присудил первую премию шестнадцатилетнему Грише Соколову вместо превозносимого всеми американца Миши Дихтера. За это Гилельс был подвергнут остракизму со стороны публики (говорят, кто-то даже плюнул на капот его автомобиля), что оставило в душе юного тогда пианиста Соколова неизгладимый след.

Еще одна особенность, о которой знают все: Соколов не дает интервью и патологически не любит телекамер. В свете этого обстоятельства наша беседа была особенно важна для меня. На сегодняшний момент это единственное получасовое телеинтервью Григория Соколова! Конечно, мне пришлось пойти на уловку и включить “административный ресурс”: в тот год фестиваль в Кольмаре был посвящен Эмилю Гилельсу, и я попросила мужа, чтобы он уговорил Соколова, выступавшего на фестивале, “сказать несколько слов о Гилельсе” для нашей передачи. Забегая вперед, признаюсь, что Соколов разгадал мой маневр уже на восьмой минуте разговора, хитро заметив: “Я понял, вы как будто спрашиваете об Эмиле Григорьевиче, а на самом деле выводите на разговор обо мне”. К счастью, он не прервал беседу и не ушел, видимо, был доволен только что сыгранным концертом.

Еще одна особенность, о которой знают все: Соколов не дает интервью и патологически не любит телекамер. В свете этого обстоятельства наша беседа была особенно важна для меня. На сегодняшний момент это единственное получасовое телеинтервью Григория Соколова! Конечно, мне пришлось пойти на уловку и включить “административный ресурс”: в тот год фестиваль в Кольмаре был посвящен Эмилю Гилельсу, и я попросила мужа, чтобы он уговорил Соколова, выступавшего на фестивале, “сказать несколько слов о Гилельсе” для нашей передачи. Забегая вперед, признаюсь, что Соколов разгадал мой маневр уже на восьмой минуте разговора, хитро заметив: “Я понял, вы как будто спрашиваете об Эмиле Григорьевиче, а на самом деле выводите на разговор обо мне”. К счастью, он не прервал беседу и не ушел, видимо, был доволен только что сыгранным концертом.