– А если я не сделаю это?

Хальвар кашлянул и отвел взгляд в сторону, как будто не желая встречаться глазами со Свейном, и промолвил:

– Тогда мы больше не будем защищать твое королевство.

Свейн со смехом повернулся к своей свите:

– Вы считаете, что мне нужна защита?

Свита расхохоталась, а когда смех стих, Свейн снова повернулся к Хальвару:

– Я больше не нуждаюсь в йомсвикингах. Так почему же я должен платить дань?

Раздалось покашливание Хальвара, свой взгляд он по-прежнему отводил от глаз Свейна; его слова прозвучали так, как будто он в точности воспроизвел то, что ему говорил Вагн.

– Датский конунг должен платить дань серебром. Сигвальди должен пообещать, что будет держаться подальше от Йомсборга и призна́ет, что теперь Вагн, сын Аки, является хёвдингом. Если требование йомсвикингов не будет исполнено, то Торкель и его люди… – Хальвар откашлялся снова и дернул руками, как будто хотел освободиться, прежде чем продолжить свою речь и посмотреть Свейну в глаза. Казалось, какие бы слова он сейчас ни произнес, они в любом случае вели к его погибели: – Если требование йомсвикингов не будет выполнено, Торкелю Высокому и его людям отрубят головы и построят из них пирамиду при входе в Одер.

Из горла Сигвальди послышалось рычание, он выхватил нож и поднес его к горлу Хальвара. Но Свейн схватил его руку и отвел Хальвара с собой к столу. Потом отпил из кружки, отставил ее в сторону и положил руку на плечо Хальвара.

– Но и Вагн тоже должен мне, скальд. Сигвальди страстно желает вернуться в Йомсборг, но он все еще находится здесь только потому, что я его удерживаю. Однако мне приходится обеспечивать его наложницами и пивом. Его пребывание мне дорого обходится.

Хальвар кивнул и пробормотал, что понимает, но слово Вагна неизменно. Дань серебром должна выплачиваться, а Сигурд, сын Буи, должен быть освобожден. Свейн сделал еще один глоток из кружки, потом сказал:

– Уходи, – сказал он. – Я подумаю и дам тебе ответ вечером.

Он снова уселся за стол. Его взгляд уже скользил по рабам, и он прокричал, что хочет рассмотреть их поближе, казалось, он совершенно потерял всякий интерес к нам, йомсвикингам. Нас увели со двора в длинный дом, расположившийся в самой западной части крепости. У двери стояли два стража, увидев их, Хальвар поднял руки и остановил нас, но потом подумал, что мы оставались по-прежнему вооружены и, какими бы уставшими мы не были, могли выйти, если это понадобится. Мы зашли в зал, где возле очага сидел Сигурд, сын Буи. Он вскочил на ноги, как только мы зашли, испустил крик «О Один!» и подскочил к Хальвару, они обнялись как братья.