По поляне пронесся ветер, принеся вместе с собой головокружительный аромат цветов и цветочной пыльцы. Из-за бревен вышел лысый мужчина с какими-то зелеными вениками в руках. За ним шла маленькая черноволосая женщина с яйцом в каждой руке; она искоса посмотрела на нас и сказала мужчине что-то по-вендски.

Эйстейн, Токи и я продолжали сидеть в седле, пока те трое проходили мимо нас по тележной дороге. Сигрид украдкой посмотрела на меня, а я был готов соскочить на землю и обнять ее. Но она отвернулась, и все трое прошли мимо нас. Эйстейну стало интересно, что же такое происходило со мной. Почему я сидел в седле и пялился на нее. Я лишь пробормотал, что знаю ее. Эту рыжеволосую девушку, уточнил я. Я прекрасно знал ее, раньше она не была рабыней…

Не думаю, что Сигрид узнала меня в тот день. С того момента, как ее выдали замуж, из мальчика я превратился в молодого мужчину. У меня была густая темная борода, очень широкие плечи для моего возраста, и я был одет как воин, в добротную хорошо скроенную одежду.

Я поехал за ней, но лысый мужчина и его жена вместе с Сигрид свернули в подлесок, и я услышал, как они побежали. Я готов был броситься вслед за ней, но ко мне подскочил Эйстейн:

– Ты с ума сошел? Это рабыня Бурицлава!

Токи промямлил, что во мне заговорила юность, что у меня сейчас такой возраст, что сложно совладать со своими желаниями.

В тот раз я позволил Сигрид убежать. Но вскоре после возвращения в Вейтскуг узнал, что она больше не была рабыней Бурицлава. Ее прислал сюда Свейн Вилобородый, я вспомнил, что, когда был у него, слышал про ирландских рабов, как Сигвальди убил одного. Меня не покидала мысль, что Сигрид могла быть в Трельборге, когда мы приплыли туда.

Мы с Фенриром поднялись в круглую крепость сразу же, как вернулись. Войти внутрь было нельзя, если не имелось никакого поручения, но я нес ящик с гвоздями. Если бы меня спросили, я бы ответил, что иду в конюшню.

В тот вечер я больше не увидел Сигрид, но выяснил, где она ночует. В крепости было не так много места. В случае нападения все жители даже не смогли бы там укрыться, она была слишком мала. Внутри стен находилось лишь шесть длинных домов, выстроенных вокруг палат Бурицлава, здесь же располагалась кузница и хлев. Дружинники Бурицлава занимали пять длинных домов, а в шестом, насколько мне удалось узнать, жили рабы, и Фенрир должен был мне помочь выяснить, в котором из них. От домов, где жили рабы, шел особый запах, потому что в них варили похлебку из костей и жил, которые не ели дружинники. Поэтому я просто шел за своим трехногим песиком и вскоре заглянул в тот дом рабов. С трудом разглядел очаг, увидел каких-то полуобнаженных людей и узнал этот запах пота и свалявшихся шкур, но Сигрид я не успел заметить, потому что меня схватили за руки и повалили на землю. Два темноволосых дружинника с обычными бородами-крючками приметили меня и должны были проучить как следует, потому что мне не следовало приближаться к рабам Бурицлава. Оружия они не взяли, ведь я был один, а их – двое.