Я ответил, что Олав не может выиграть, потому что у Свейна большой флот и он заручился поддержкой Олофа Шетконунга. Но Бьёрн возразил, что многочисленный флот не поможет, потому что никто не знает, в каком месте Олав собирается напасть. Корабли Свейна были разбросаны, как и суда Олофа. И Бьёрн не удивился бы, если Олав появится в сопровождении сотен вендов. Им было выгодно одержать победу над Вилобородым, тогда Бурицлав сможет заполучить Ютландию, Фюн и Зеландию.

Вышла Сигрид. Я посмотрел на нее, потом на Фенрира, сновавшего у моих ног, и понял, что Бьёрн прав. Я не мог остаться. Мне надо было ехать, хотя бы для того, чтобы посмотреть, как все будет разворачиваться. Если мы потерпим поражение, то успеем вернуться домой, забрать Сигрид и уехать.

Вот так получилось, что я уехал с братом. Мы собрали наши пожитки и доехали до хутора Свартура, выяснилось, что и отец, и сыновья уже были готовы к отъезду. Старый Свартур обнял нас с Бьёрном за плечи и пристально посмотрел в глаза. Он считал, что так Один дарует нам удачу в жизни.

Сигрид осталась с женщинами и детьми у Свартура. Она тогда не сказала мне, что уже ждала ребенка. Возможно, подумала, что сейчас не время сообщать такую новость, потому что я бы в любом случае уехал. Вероятно, она решила, что такова моя судьба.

33 Битва при Свёльде

33

Битва при Свёльде

Когда мы огибали Фюн, нам сопутствовал южный ветер и мы поплыли на север к мысу, который в те времена носил название Рёнес. Он выдавался вперед из Зеландии и образовывал преграду между Зеландией и островами, расположенными за Ютландией. За мысом открывался фарватер, а на юге – пролив между Фюном и Зеландией, который датчане называли Свёльде. В случае если Олав пошел бы этим путем, то он был бы вынужден обогнуть Рёнес, поэтому Свейн выставил бо́льшую часть своего флота именно здесь, за этим мысом.

Я не знаю, сколько кораблей там было, когда мы прибыли. Их было много. Суда крутились на якорях, мачты были опущены, на мысе не росли деревья, была видна лишь поляна, на которой паслись коровы. Бьёрн, Свартур, его сыновья и я высадились прямо на са́мом краю мыса и направились прямиком к кострам, разожженным в лагере, потому что уже наступил вечер, а мы были голодны и нас мучила жажда. Воины у костра, пять датчан с топориками и свежевырезанными деревянными щитами, сразу же спросили у нас, приехали ли мы, чтобы торговать или сражаться. После того как за мысом остановились корабли, постоянно приезжали продавцы рыбы, кузнецы, местные шлюхи и знахари, и надоедали ничуть не меньше чем слепни.