Таким образом, в соответствии со ст. 815 Устава гражданского судопроизводства сенатские прецеденты приобретали обязательный характер для всех аналогичных дел, рассматриваемых в судах.

Указанное Положение устанавливало в качестве основных две формы завещаний – крепостные, совершавшиеся при участии публичных властей (в уездном суде, магистрате, гражданской палате и т. п.), и домашние, которые завещатель подписывал по месту своего жительства по строго установленной процедуре.

Формально крепостное завещание отличалось от домашнего не только тем, что писалось на гербовой бумаге, но и обязательным порядком его представления в официальные органы: лично завещателем в окружной суд. Именно такую форму будет использовать Л.Н. Толстой.

Завещание епископа Пензенского и Саранского Павла. 1905.

В соответствии со ст. 1010 Свода законов духовным завещанием считалось «законное объявление воли владельца о его имуществе на случай его смерти». «Законность» последней воли завещателя обусловливалась, во-первых, тем, что на момент его совершения он должен был находиться «в здравом уме и твёрдой памяти», чего требовала ст. 1016 Свода (в силу этого же, на основании ст. 365 признавались недействительными завещания безумных, как не имеющих здравого рассудка с самого их младенчества), сумасшедших, то есть тех, «коих безумие происходит от случайных причин и, составляя болезнь, доводящую иногда до бешенства, может наносить обоюдный вред обществу и им самим» (ст. 366) и умалишённых, составленные ими во время помешательства. К таким же недействительным закон относил и последнюю волю самоубийц (ст. 1017).

Во-вторых, составить завещание могло только то лицо, которое имело право распоряжаться завещаемым имуществом. Соответственно, не имели силы завещания лиц, не достигших возраста 21 года, а также лишённых всех прав состояния, но только после того, как приговор в отношении них вступал в законную силу (ст. ст. 1018, 1019)[97].

Естественно, что лишены были такого права лица, принявшие монашеский постриг, так как по церковным канонам монашествующие формально не должны были иметь никакого имущества.

В-третьих, завещание имело силу лишь тогда, когда оно совершалось в установленной законом форме – в том же виде нотариального или домашнего завещания (ст. 1012 Свода).