Так что позвольте мне перефразировать вышеописанный вопрос. Гадать, как гомосексуальное поведение возникло в ходе эволюции, — это неверный подход. Рассуждать таким образом — значит попасться на удочку сомнительной дихотомии, в которую не укладывается то, что мы знаем о генетике, а также о реальном поведении людей. С моей точки зрения, вопрос заключается в том, должно ли нас удивлять, что люди и другие животные регулярно принимают участие в половой деятельности, которая не может привести к зачатию. Есть ли в теории эволюции место подобным вариантам?

Разумеется, есть. В царстве животных полным-полно свойств, которые возникли в ходе эволюции по одной причине, но также используются и по другим. Копыта у копытных животных возникли для того, чтобы бегать по твердой поверхности, но они также позволяют неслабо лягнуть преследователей. Руки приматов возникли в ходе эволюции для того, чтобы хвататься за ветки, но также позволяют детенышам держаться за мать, что весьма умно, если ты путешествуешь по верхушкам деревьев. Рты рыб предназначены для приема пищи, но они могут служить и загоном для мальков у цихлид. Считается, что восприятие цвета появилось у наших предков-приматов, питающихся фруктами, для того чтобы они могли определить спелость плода. Но, как только мы научились воспринимать цвет, эта способность позволила нам читать географические карты, замечать, что кто-то покраснел, и подбирать туфли под цвет блузки[468].

Тела и чувства могут иметь разные назначения, и то же самое относится и к поведению. Его изначальная функция не всегда говорит нам, как оно будет использоваться в повседневной жизни, поскольку поведение обладает «мотивационной независимостью».

Мотивация поведения редко включает в себя цели, для которых оно возникло в ходе эволюции. Эти цели остаются скрытыми за пеленой эволюции. Например, склонность к заботе появилась у нас для того, чтобы растить своих биологических детей, но милый щенок тоже пробуждает в нас похожие чувства. Несмотря на то что эволюционная цель стремления к заботе и воспитанию заключается в размножении и получении потомства, оно не является частью его мотивации.

После смерти матери другие взрослые приматы часто заботятся о детеныше, если он уже был отлучен от груди. Люди также нередко усыновляют детей, иногда проходя через адские муки бюрократических процедур, лишь бы ребенок попал к ним в семью. Еще более странным представляется усыновление представителя другого биологического вида, как это случилось с Пеа, спасенной страусихой в Центре охраны дикой природы Дэвида Шелдрика (Кения). Пеа любили все слонята-сироты в центре, и она особенно заботилась о детеныше по имени Джотто, который всегда держался к ней поближе и спал, положив голову на ее покрытое перьями тело. Материнский инстинкт невероятно щедр[469].