– Сказала, что я должен получить все, чего заслуживаю, развернулась и ушла.

Вот так это перестало быть фантазией, а превратилось в реальность. Обратного пути не было: если Гидеон набрался храбрости и поговорил с Невви, мне тоже придется собраться с духом и вынести объяснение с Томасом.

Ни Невви, ни Гидеона я весь тот день больше не видела. Я нашла Томаса и хвостом ходила за ним от одного вольера к другому. Я приготовила для мужа ужин. Попросила помочь мне сделать ножную ванну Лилли, хотя в обычных обстоятельствах обратилась бы с такой просьбой к Гидеону или Невви. Я не избегала супруга, как делала это многие месяцы, а расспросила его про резюме, которые присылали в заповедник претенденты на место смотрителя, и поинтересовалась, принял ли он решение нанять кого-нибудь. Я полежала рядом с Дженной, пока та не заснула, а потом пошла в его кабинет и начала читать какую-то статью, как будто работать вместе в этом помещении было для нас в порядке вещей.

Я думала, Томас попросит меня уйти, но он улыбнулся мне – протянул оливковую ветвь мира.

– Я и забыл, как это приятно, – сказал он, – работать с тобой бок о бок.

Решимость – она хрупкая, как фарфор. У вас могут быть самые лучшие намерения, но стоит появиться трещинке толщиной в волосок, и все непременно рассыплется на куски – это лишь дело времени. Томас налил себе стакан виски, другой мне. Я к своему даже не притронулась и сказала напрямик:

– Я люблю Гидеона.

Руки Томаса замерли на графине, потом он поднял стакан и залпом выпил его содержимое.

– Ты думаешь, я слепой?

– Мы уезжаем. Я беременна.

Томас сел. Закрыл лицо руками и заплакал.

Мгновение я глядела на него, разрываясь между желанием утешить и ненавистью к себе за то, что довела до подобного состояния и без того сломленного человека: у него и так проблемы с психикой да плюс еще дело жизни разваливается; не хватало только жены-изменницы.

– Томас, скажи что-нибудь, – попросила я.

– Что я сделал не так? – визгливо выкрикнул он.

Я встала перед ним на колени. В тот момент я увидела мужчину в очках, запотевших от влажной жары Ботсваны, и того, кто потом встречал меня в аэропорту, сжимая в кулаке какое-то диковинное растение вверх корнями. Человека, мечтавшего о высоких материях и пригласившего меня разделить с ним его мечты. Я уже давным-давно не видела этого мужчину. Но что было тому причиной: сам он исчез или же я перестала смотреть в его сторону?

– Томас, ты ничего плохого не сделал. Это лишь я во всем виновата.

Одной рукой он вцепился мне в плечо, а другой ударил по лицу так сильно, что я почувствовала вкус крови.