– Договорились.

– Я пойду первым, – сказал Юэн и, подсвечивая себе путь, начал спускаться в подвал, придерживаясь за поручень.

Лестница казалась бесконечной, секунды тянулись нестерпимо долго. Сердце бешено колотилось, кровь стучала в висках, но Юэн продолжал спускаться. Наконец, его ноги коснулись бетонного пола, и он с неохотой отпустил поручень.

Это был самый обыкновенный подвал заброшенного дома, не тронутый пожаром, хотя потолок не выглядел крепким. Повсюду валялись инструменты, хлам и остатки стройматериалов, покрывшиеся толстым слоем пыли. На поеденных ржавчиной железных стеллажах кое-где стояли банки, в основном пустые, но в некоторых из них плавали заквасившиеся с распустившейся плесенью соленья.

Под ногами скрипела крупная пыль и мусор. Воздух – тяжелый, спертый, сохранивший в себе явственные нотки горелой древесины.

«Надолго здесь не задержишься», – подумал Юэн. Голова уже начинала кружиться от недостатка кислорода. Или от усиливающейся паники. Бернард со включенным фонариком на телефоне держался рядом. Они прошлись плечом к плечу, хотя места в подвале хватало, чтобы два человека могли свободно перемещаться. Легкие, ненавязчивые прикосновения отвлекали, рассеивали сгущающийся мрак паники. Еще Юэн старался рассматривать попадающиеся в поле зрения вещи более подробно, мысленно отмечая какие-нибудь незначительные факты: отвертка с синей ручкой на полу, халат в мелкий цветок на крючке, перчатки с красным покрытием на внутренней, рабочей стороне. Это тоже отвлекало. Пару минут спустя Юэну даже удалось справиться с паникой, пятно фонарика не тряслось, лишь немного подрагивало. Он знал, что это ненадолго, что его полностью отпустит, только когда он выберется на поверхность. Бернард осматривался молча, и Юэн иногда ловил его настороженные взгляды. Конечно, было бы лучше, если бы фотограф по-прежнему ни о чем не знал. Но что уж случилось.

Юэн подошел к одному из стеллажей и направил свет на ряд банок с ржавыми крышками. Стекло покрылось пылью, содержимое помутнело, сложно было определить, что внутри. Может, вишневое или клубничное варенье. Может, грибы или овощи. Может… чьи-то внутренности.

– Бр-р-р, как в фильме ужасов, – покачивая головой, произнес Юэн и поспешил отойти от стеллажа подальше, спасаясь больше от неприятного кислого запаха (некоторые банки оказались разбиты), от которого было сложно куда-то деться, так как им провонял весь подвал.

Глубоко дыша, Юэн остановился около старой стиральной машинки, осознавая, что на него накатывает новая волна паники. Переложив фонарик в другую руку, он нащупал кольцо на пальце. Прохладный металл был гладким. А еще это действие с годами стало слишком привычным, чтобы с легкостью переключать на него внимание. Одного этого было недостаточно, поэтому Юэн начал напевать себе под нос мотив первой пришедшей в голову мелодии и перевел луч фонарика в сторону стиральной машинки.