Но при этом я все время думаю о Марке. У меня в голове все перемешалось. Я не знаю, готова ли я, и не хочу нечаянно все испортить. Тия говорит, что совсем не против наших отношений, но возможно ли это? Риск слишком велик.

И все же меня охватывает волнение каждый раз, когда Марк находится со мной в одной комнате, и я не могу думать ни о чем другом. Только о нем. Даже сейчас.

Джош продолжает.

– Мы были одной командой. Он так много для меня сделал, так много мне дал. Я знаю, что он очень меня любит. Он прекрасный отец.

Мистер Макинтайр расплывается в широкой улыбке. Из зала доносятся умиленные возгласы.

– Именно поэтому мне сейчас так тяжело. – Улыбка Джоша угасает. – Как правильно поступить, когда ты вдруг понимаешь, что твой кумир не идеален? Когда ты замечаешь его слабые стороны, его изъяны… – Джош на миг замолкает и кидает на отца беглый взгляд.

Мистер Макинтайр уже не улыбается.

– Я не хотел все это видеть. Я попытался закрыть глаза. Но дело в том, что я знал Дэнни Чэня. Мы не раз играли вместе. В каком-то смысле он был для меня, ну… образцом для подражания. И для многих других тоже. Еще я знаю Мэй. Я немного знаком с их семьей. Эти люди – совсем не такие, какими их выставил мой папа. Я пытался убедить себя, что он не сказал ничего такого уж страшного. Что вся эта история скоро забудется.

Мистер Макинтайр и миз Уиттакер стоят на сцене как вкопанные и не пытаются остановить Джоша, когда тот встает в проходе между рядами.

– Но она не забылась. Наоборот, стало еще хуже. И я обратил на это внимание только из-за того, что пострадал дорогой мне человек. – Джош поворачивается и смотрит прямо на меня.

Марк прочищает горло.

– Я зря думал, что такой явный расизм забудется. А потом ты подлил масла в огонь. – Джош поворачивается к папе, и тот вздрагивает. – Ты настроил весь город против нее, ты поставил под угрозу карьеру ее мамы. И это после того, как они потеряли Дэнни. В самый страшный период их жизни.

Голос Джоша смягчается. Мне чудится, что он видит одного только отца. Будто они остались вдвоем, как на тех фотографиях в коридоре.

– Папа, а если бы тебе сказали, что мама умерла из-за тебя? Я помню, мне казалось, что мы не справимся. Но каким-то чудом нам удалось выплыть. А теперь представь, насколько хуже нам бы пришлось, если бы все верили, что мамин рак – это твоя вина.

Мистер Макинтайр выдвигает стул и садится. Он не может уйти со сцены, ведь с ним говорит его собственный сын.

– Папа, это не твоя вина. Но разве ты не видишь, какую боль ты причиняешь Чэням? И даже хуже.

Джош вытирает руки о штаны. У него всегда потеют ладони, когда он нервничает.