Я записал – «фотофоб» и подумал, что это, наверно, не очень важно, как и все остальное интервью.

Как обычно, я проинформировал Рона Валентайна. Я всегда восхищался Роном за его честность и неподкупность, но в последнее время зауважал еще больше. Снова и снова я убеждал себя в том, что психиатрическая защита не сработает, а офис государственного защитника округа Уэйн тратит впустую сто долларов в час, удерживая меня на этом деле. Когда я говорил об этом Рону, он обычно отвечал, что ему плевать, и он хочет узнать, что в голове у этого парня. Рон также постоянно напоминал мне, что я так пока и не дал ответа.

Мы проговорили по телефону почти час. Подводя итог, я сказал:

– Послушай, у нас есть тип, на поведение которого влияет что-то, чего мы не можем понять.

Черт, в этом и заключалась проблема. Но вдобавок ко всему он симулировал симптомы и притворялся. Почему? Может быть, его испортило слишком пристальное внимание со стороны профессионалов. Может быть, его разум тянуло в слишком разные стороны. Я сказал:

– У меня такое чувство, что мы никогда его не раскусим. Это было трудно и раньше, когда он был сговорчивее, но теперь, когда он намеренно все запутывает, это просто невозможно.

Рон сказал:

– Слушай, Дик, это единственный серийный убийца, который у нас есть. Давай узнаем о нем все, что можно. Если это не поможет Шоукроссу, может быть, поможет какому-нибудь другому бедолаге. Ты же не хочешь сдаваться, верно?

– Ну, эм… нет, – сказал я.

Конечно, не хотел.

Я повесил трубку и закурил еще одну сигарету. Доктор Фрейд пристально смотрел на меня со стены кабинета. Интересно, как бы он справился с этим делом. Генерал Борегар завилял хвостом, привлекая к себе внимание. «Чего мне не хватает?» – спросил я себя. Где я ошибаюсь? За многие годы общения с проблемными типами я никогда не сталкивался с такой диагностической загадкой. Я решил ответить сам себе на ряд простых вопросов:

Шоукросс – сознательный лжец? Да.

Он также растерян, смущен, сбит с толку? Конечно. И поэтому еще больше похож на лжеца.

Он социопат? Да, законченный.

Жертва посттравматического стрессового расстройства? Даже близко нет.

Жертва насилия со стороны родителей? Вряд ли.