Мама водила тростью.

– Заведите дело об исчезновении.

Мама никак не могла успокоиться после встречи с той Шилой-Шакилой. Она привела нас в полицейский участок. Не в тот, в котором нашли ее, после того как она пропала. Этот был в районе, примыкавшем к озеру. Озеру, которое загорелось и извергало облака дыма.

Инспектор Бхоунде раздражался все больше.

– Что вы понимаете? Неясно, пропал ли кто-то вообще, при чем тут дело? Взрослый человек может пойти, куда ему вздумается, откуда он исчез вообще? И вряд ли он должен был перед кем-то отчитываться, куда он ходит и откуда приходит, у него не было никого, перед кем он в ответе, а вы, Амма, что так печетесь о нем? Ввязались на свою голову, в вашем-то возрасте будете таскаться по участкам-судам? – Гоняя во рту смесь из зевков, мокроты, пана, табака, катеху, известкового порошка и отрыжки, он продолжил: – Вы ведь знаете, кем он был, ради кого впутываетесь в эту историю? Поет, танцует, просит милостыню и еще неизвестно что, эти люди бродят повсюду, свадьбы, праздники, кражи и то, что не могу сказать вслух при вас, чем только не промышляют, уж мы-то знаем, если поймаем, припугнем и отпускаем, вряд ли кто-то захочет загадить свой участок, да и где взять отдельную камеру для них, нам тут мерзавцев хватает, для них места уже не остается, да и переполох поднимется, если этих будем сажать вместе со всеми, вот поэтому мы их наказываем, – его смех пеной перепрыгнул на лицо стоящего рядом солдата, – и отпускаем. Амма джи, если повод действительно есть, напишите, но как может потеряться тот, у кого нет места жительства?

Бхоунде джи почувствовал свою умудренность.

– И вы же знаете, что озеро загорелось. – Он начал слегка злиться.

В суматохе пожара потерявшиеся потерялись еще больше. Честь нации была под угрозой. Негосударственные организации, репортеры, местные и иностранные, зеваки и представители власти – все толпились здесь. С одной стороны были те, кто видел в пожаре конец света, а с другой – представители власти, уверявшие, что это незначительное происшествие, виной которому была малюсенькая биди. Первые говорили, что все это – результат опасного вмешательства в окружающую среду и горели химикаты, скопившиеся на воде, а вторые, что мусор, нанесенный на берег во время дождей, высох, и какой-то деревенский чурбан бросил туда окурок. Горючая смесь этих взглядов распаляла ссорившихся, но никак не могла помочь им отделить вспыхнувший на берегу огонь от дыма, парящего на середине озера.

Полиция оцепила озеро, и никто не мог приблизится к нему без разрешения, дежурили круглосуточно. Толпа собиралась по эту сторону, а огонь и облака сгущались по ту.