Но где Рози? Пока одна только сестрица да сестрица, а наша партия проиграна.

Если привык смотреть на что-то определенным образом, а все оказывается наоборот, то начинаешь злиться. Как будто это ставит под вопрос нашу способность правильно воспринимать окружающее. Везде, где мы привыкли видеть Рози, там Мама. Мы сами создали призрак Рози и увидели его. А ее там не было – была Мама. На минарете мечети Вазир Хана, на берегу Рави, на базаре Вано, у сточной канавы, у каждой двери, на красной площадке.

Все привычные в жизни ориентиры сбиваются. Кто повязал повязку на эти глаза, кто одурачил голову, кто эта женщина? Читает на урду и говорит, что «название нашей станции «Лахор» писали на четырех языках: урду, панджаби, хинди и английском».

– Мама, ты соврала, – сказала Дочь в номере Faletti’s.

– Нет.

– Ты сказала, все это ее…

– Ее и есть.

– Рози…

– Ее, которая уехала отсюда. Это была я.

10

Не замечая человека, открывшего зеленую дверь, Мама проскользнула в дом:

– Порог, – сказала она, – запри как следует, – продолжила на панджаби, – и вместе со стариком глазами стала втягивать в себя дом, длинными-длинными глотками. Моргает, как в замедленной съемке: подолгу смотрит, открыв глаза, потом надолго закрывает. Люди, вышедшие один за другим в переулок, столпились за ней и за столетним стариком. Людей было столько, что было неясно, кто вышел из этого дома, а кто пришел снаружи.

Она смотрела наверх. Все собравшиеся смотрели наверх.

– Бог мой, – она широко открыла рот, но тут же прикрыла его рукой, – верхние этажи обрушились?

Люди продолжали вглядываться.

– Раньше было пять этажей, – рассказывала она, – потом крыша. Только посмотри, второй этаж тоже сломан.

– Нет, там есть несколько комнат, – сказал юноша. Был ли он здешний или пришел снаружи?

– Поднимешься по ступенькам – еще один порог. Здесь комната, где хранятся металлические коробки, – сказала она. – Ящичная. Одеяла, матрасы, пледы, покрывала. Тарелки, плошки, подносы. Тетради, фотографии, бинокли.

– Это комната деда. Она зовет его дядей. Здесь играют в карром. Ее все зовут «тащи-бей».